Неприятности в Валентинов день

ГЛАВА 6Кейт обвела взглядом комнату и опустила голову на диван. Тихое поскрипывание кресла-качалки Стэнли и звуки в сотый раз включенной песни «Золотые девушки» наполняли дом. Это был День cвятого Патрика, а Кейт проводила его, смотря телевизор в компании деда. Мисс Гамильтон была наполовину ирландкой. И обычно в это время с друзьями сидела где-нибудь в баре, фальшиво распевая «Ту-ра-лу-ра-лу-ра». В жилах ее деда тоже текла ирландская кровь, и ему тоже не мешало бы повеселиться. Может, следовало предложить, чтобы он позвонил своим приятелям и, по крайней мере, пригласил их домой выпить зеленого пива? Хотя в последний раз, когда Кейт попыталась заставить деда сделать что-то подобное, он вынудилеепойти с ним на поэтический вечер. Та ночь обернулась настоящим кошмаром. Лишь только начав взрослеть, Кейт поняла, что жители Госпела немного со странностями, но после той ночи ей стало ясно, что они более чем странные. Теперь она знала, что они живут в другом измерении, которое извне кажется нормальным, но если ты попадаешь внутрь, то оно может свести тебя с ума. Четыре дня назад Кейт мельком увидела безумие, что прячется под ничем не примечательной внешностью, и это ее напугало. Роб Саттер оказался единственным, кто не вел себя, как сумасшедший. Скорее, он выглядел рассерженным. Но не ненормальным. - Почему ты никуда не сходишь, Кейти? Она повернула голову налево и посмотрела на деда. - Ты пытаешься от меня избавиться? - Да. Ты меня утомила, - Стэнли снова уткнулся в программу передач. – Я люблю тебя, Кейти, но мне нужно отдохнуть от твоего общества. Кейт села. Она оставалась в Госпеле, чтобы помочь деду в магазине и поддержать его в скорби. Вообще-то, ей тоже хотелось немного отдохнуть от его общества, но она не была настолько грубой, чтобы сказать ему об этом. Видимо, дед таким излишним тактом не страдал. - Иди пропусти где-нибудь бутылочку зеленого пива. Кейт не хотелось пить в баре в одиночестве. В этом было что-то немного печальное и, кроме того, в последний раз ничем ей не помогло. Она слишком много выпила и до сих пор расплачивалась за это. - Поиграй в пул, поболтай с ровесниками.Пул. Она могла бы сыграть в пул. Это уже не выглядело печальным и жалким, и если Кейт не выпьет слишком много, то не наделает глупостей. - В каких барах есть бильярдные столы? – спросила она. - В «Оленьем роге», в задней комнате. Не думаю, что они есть «У Роки», но в «Хромом курьере», может, еще осталась парочка. Пока Кейт пыталась вспомнить, который из баров ближе всего к дому, дед прибавил: - Конечно, наверное, тебе следует держаться подальше от «Хромого курьера», потому что в уборных там малость некомфортно. Кейт оглядела свои брюки от тренировочного костюма и тапки с мордами мультяшного тасманского дьявола[1]. - А разве в «Оленьем роге» не малость некомфортно? Она несколько раз проезжала мимо бара и каждый раз думала, что тот выглядит примерно на сотню лет. Не разваливающийся, просто очень топорно сработанный. - Не в это время года. Там становится неуютно, когда приезжие собираются на лето. - А почему бы нам не пойти поиграть в пул вместе? Могу поспорить, твои друзья там. Стэнли покачал головой. - Не хочу никуда идти. – Прежде чем Кейт успела возразить, он добавил: - Позвоню Джерому, спрошу, не хочет ли он прийти попить со мной пивка. Кейт встала. Если дед собирался пригласить приятеля, ему не понадобится ее общество. - Ладно. Наверное, схожу поиграю в пул, - сказала она, направляясь в спальню. Кейт выбрала лифчик без лямок, натянула свитер в черно-белую полоску с воротником-«лодочкой» и джинсы, сунула ноги в черные сапоги и капнула духами на запястья. Почистив зубы, она принялась расчесывать волосы, пока те не легли ей на плечи шелковой мягкой волной. Кейт не стала долго возиться с макияжем: немного туши и светло-розовый блеск для губ. Затем подхватила пальто и маленький рюкзачок от «Dooney & Bourke»[2] и вышла к деду. - Вряд ли я задержусь допоздна, - предупредила она его, проходя мимо сервиза с салфетками, украшенными изображениями Тома Джонса. - Чудесно выглядишь, - Стэнли помог внучке надеть куртку. – Обещай, что если слишком много выпьешь, то обязательно позвонишь. - Спасибо. Непременно, - отозвалась Кейт, не имея вообще ни малейшего желания выпивать. Выудив из рюкзачка ключи, она потянулась, чтобы открыть дверь. - И, Кейти... Она посмотрела на деда: - Что? - Только не надо обыгрывать всех парней, - Стэнли рассмеялся, но Кейт не была уверена, что он шутит. Снаружи бар «Олений рог» походил на большинство зданий в Госпеле – построенный из распиленных бревен, с зеленой жестяной крышей. Но в отличие от большинства зданий в Госпеле здесь не было полосатого тента или цветочных кадок, призванных смягчить грубый фасад. Ни вырезанных из дерева фигур индейцев, ни тисненых золотом надписей на затемненных окнах. Дверная ручка была сделана из рога. Большая неоновая вывеска с изображением оленя сияла над обветшалым крыльцом. Дыры в старых бревнах были заделаны цементом, но лучики тусклого света и подвывание электрогитары просачивались сквозь трещины в царившую снаружи темноту. Когда кто-то входил в «Олений рог», то чувствовал себя так же, как в любом другом из сотни маленьких деревенских ковбойских баров. Для завсегдатаев бар был вторым домом, и на любого чужака смотрели с подозрением. Владелец бара, Барли Мортон, весил почти сто сорок килограммов, а ростом достигал ста девяноста шести сантиметров. Под длинной стойкой он держал бейсбольную биту и обрез. Ему не доводилось использовать биту с тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, когда какой-то фермер попытался своровать ящик пива «Куэрс Лайт»[3] и упаковку соленых орешков. Барли уже много лет не сталкивался с подобного рода проблемами, но на всякий случай хранил биту и ружье под рукой. Иногда кто-то из местных пытался побуянить и поиграть мускулами по пьяни, но ничего такого, что Барли не мог бы уладить с помощью звонка шерифу или собственных кулаков. Дверь «Оленьего рога» закрылась за спиной Кейт, и ей вспомнились старые отели и казино в Вегасе. Бар пах алкоголем и застаревшим сигаретным дымом, въевшимся в дерево, словно лак. Попытки хозяина заведения перебить запах дезодорантом с ароматом вишни успехом не увенчались. Из музыкального автомата доносились звуки хита Кенни Чесни[4], поющего про большую звезду. Несколько пар танцевало посреди внушительных размеров зала. Кейт не была большой поклонницей стиля кантри, но Кенни был намного лучше Тома. Гирлянды зеленого клевера украшали длинную стойку и несколько красных кабинок. Доска объявлений с разноцветными записками висела на стене справа от Кейт. Она закинула на плечо свой рюкзак и направилась к бару. Пробралась мимо нескольких столиков и устроилась на табурете рядом с неоновой вывеской «Куэрса». - Что будете пить? – спросил хозяин «Оленьего рога», зажав сигару в уголке рта. - У вас есть «Уинтер Уит»[5]? Густые брови Барли сошлись на переносице, и он взглянул на Кейт так, словно она потребовала «Ширли Темпл»[6] с двойной вишней. - Я возьму «Бад лайт»[7], - исправилась Кейт. - Отличный выбор, - сказал Барли и пошел к пивному крану, оставляя за собой невесомый шлейф дыма. - Ты внучка Стэнли? Кейт повернулась к сидящему рядом мужчине и тут же узнала Хэйдена Дина, вдохновителя «Поэмы о Мерзкой Крысе». - Да. Как поживаете, мистер Дин? - Нормально. Он потянулся к своему стакану и задел плечом Кейт. Та засомневалась, было ли это случайностью. Барли вернулся и поставил перед Кейт два бокала зеленого пива. - Два доллара пятьдесят центов. - Я заказала только один, - запротестовала она; в этот момент музыка сменилась, и из динамиков послышался Клинт Блэк. Хозяин бара вытащил сигару изо рта и указал на объявление за своей спиной: - Ночь среды – ночь двух заказов по цене одного. Ух ты, ночь двойных заказов! Кейт со времен колледжа на такие не попадала! Теперь уже возможность накачаться пивом не выглядела такой привлекательной, как в те дни, когда мисс Гамильтон едва исполнилось двадцать, и она являлась чемпионом по кегстэндингу[8] и скоростному выпиванию пива. - Я не бывала здесь раньше, - сказала она Дину, порывшись в рюкзачке и протягивая Барли пятерку. Кейт оглянулась через левое плечо на дальние комнаты бара и сквозь открытые двери увидела два освещенных лампами бильярдных стола. Поднеся пиво к губам, она почувствовала, как что-то коснулось ее бедра. - Мне нравятся рыжие, - произнес Хэйден. Она опустила взгляд к его руке на своем колене, потом снова посмотрела на грубые черты лица Дина. Похоже, что единственным мужчиной, обратившим на нее внимание за этот год, оказался мерзкий старикан с пивным перегаром и сомнительной репутацией. - Уберите руку с моего бедра, мистер Дин. Он улыбнулся, и Кейт заметила, что у него не хватает нескольких зубов. - В тебе есть огонь. Обожаю это в женщинах. Кейт закатила глаза. Она посещала курсы по самообороне с тех пор, как получила лицензию детектива, и при желании могла запросто сбросить руку Хэйдена и вывернуть ему большой палец к запястью одним движением. Но причинять боль мистеру Дину было неразумно. Это привело бы к определенным трудностям, когда он в следующий раз пришел бы в «M&С» за чашкой бесплатного кофе. Кейт встала и закинула на плечо лямку рюкзачка. Хотя ей и вправду не хотелось двух бокалов зеленого пива, она взяла их со стойки и направилась к дальним комнатам. Осторожно пробираясь между местными завсегдатаями, Кейт отпила понемногу из обоих бокалов, чтобы не расплескать их содержимое. В тесной комнате оба стола были заняты четырьмя играющими. Еще несколько зрителей попивало пиво и слонялось без дела под большим объявлением, гласившим: «Не плевать, не драться, не делать ставки». В глубине полутемной комнаты Роб Саттер оттолкнулся от стены и склонился над одним из столов. - Тройка в боковую лузу, - сказал Роб сквозь треск шаров на соседнем столе и негромкие звуки песни Джорджа Джонса из автомата в зале. Кейт стояла на пороге и наблюдала, как Саттер прицеливается для следующего удара. Лампа, висевшая прямо над столом, освещала его левую руку и серебряное кольцо на среднем пальце. Голубая фланель рубашки была закатана на длинных руках, открывая взгляду хвост вытатуированной змеи. И Роб надел темно-синюю бейсболку с загнутым козырьком и надписью «Укуси меня». Он устроил кий между большим и указательным пальцами и нанес удар. Недостаток точности был компенсирован чистой силой. Биток врезался в твердый красный шар с такой скоростью, что тот подпрыгнул, прежде чем пролететь через стол и упасть в лузу. Взгляд Саттера проследовал за шаром до края стола, на несколько секунд замер и медленно поднялся по пуговицам на куртке Кейт, мимо ее подбородка и губ, к глазам. Козырек бросал тень на его лицо. Их взгляды встретились, и некоторое время Роб просто смотрел. Затем уголки его губ слегка искривились в недовольной гримасе. Кейт не знала, потому ли, что он рассердился из-за ее появления, или потому, что не рассчитал силу удара и потерял контроль над шаром. Возможно, и то и другое. Саттер выпрямился одним плавным движением, и тень от козырька скрыла его лицо до кончика носа, отчего в тусклом свете остались видны лишь губы, усы и эспаньолка. Роб надел белую футболку под расстегнутую голубую фланелевую рубашку, полы которой свободно свисали вдоль бедер, касаясь ширинки на пуговицах его «Левисов». Пока Саттер стоял там, словно ожившая мечта любой девчонки, Кейт сообразила, что похожа на идиотку, пялясь на него и сжимая в руках свое пиво. Она подумала было уйти, но если так поступит, то Роб решит, что она сбежала из-за него. Что было бы правдой, но Кейт не хотелось, чтобы Саттер знал об этом. Он снова наклонился к столу. Весь такой длинным и стройный. А его упругие ягодицы идеально заполняли «Левисы». Бесспорно, Роб Саттер был сексуален. Мужчина, вызывавший у девушек покалываниев интересных местах. Но только не у Кейт. Он не заставлял ее трепетать. У нее к нему иммунитет. Роб послал биток обратно, и Кейт отвернулась. В бильярдном зале не было столов или табуретов, и она поставила свои стаканы на одну из прибитых к стене полок, а куртку и рюкзачок повесила на крюк у себя за спиной. За соседним с Робом столом двое из троих братьев Уорсли как раз заканчивали игру. Кейт обошла стол кругом и выбрала с полки кий весом в одиннадцать унций. Она взяла его так, будто прицеливалась из ружья. Древко было слегка искривлено, зато кончик оказался твердым. Кейт поставила кий у правой ноги на турник[9] и стала ждать. С очередным ударом Роб промахнулся – неудивительно, ведь он практически снес биток со стола. Саттер выпрямился, и крашеная блондинка с огромным бюстом поднесла ему бутылку пива «Хейнекен». Ее звали Дикси Хоув, и она владела парикмахерской «Завейся и покрасься». У нее были длинные красные ногти, и одним из них она подцепила ремень Роба. Дикси слегка дернула ремень на себя и что-то прошептала своему собеседнику на ухо. Очевидно, она не знала, что у Саттера были серьезные проблемы с дерзкими женщинами, которые делают первый шаг, и что это мужское совершенство было совершенно бесполезным. Последние несколько недель Кейт подумывала разузнать побольше о мистере Робе Саттере. Кроме его грубости и несносного характера, ей было известно о нем лишь то, что он водит «Хаммер», когда-то играл в хоккей, и у него травмированное колено. Вероятно, это обстоятельство и положило конец его карьере, но Кейт не знала этого наверняка. Она могла бы спросить деда, но тот бы решил, что ее интерес к Робу имеет романтическую подоплеку. Если ей хотелось узнать больше, то нужно было вытащить лэптоп, который, упакованный в коробку, ждал своего часа в шкафу в спальне Кейт. Номер машины Саттера она знала. Пара кликов мышкой – и вот вам его водительские права, дата рождения и номер страховки. Потом детектив Гамильтон прочла бы его послужной список, узнала, был ли он женат, и раскопала бы еще пикантных подробностей, вроде наличия криминального прошлого. Но Кейт больше этим не занималась. Ни для дела, ни даже чтобы удовлетворить собственное любопытство. Она глотнула пива и посмотрела поверх бокала на Роба, который слегка наклонил голову, слушая Дикси. Но Кейт чувствовала, что смотрит он на нее. Из-за тени от козырька ей не были видны его глаза, но она ощущала, как взгляд Саттера коснулся ее лица и скользнул вниз по телу. Не будь у Кейт иммунитета к Робу, она бы почувствовала, что ее охватывает жар. Братья Уорсли доиграли, и Кейт подошла к столу, чтобы вызвать победителя. Пирс Уорсли еле дотягивал до ста семидесяти семи сантиметров в своих изготовленных на заказ ковбойских сапогах. Как и у братьев, у него были короткие, курчавые каштановые волосы. Все трое жили и работали на семейном ранчо примерно в двадцати милях от Госпела. Им было от двадцати пяти до тридцати. Кейт несколько раз встречала Уорсли, когда те приходили в «M&С». Интеллектом парни не страдали, но ведь и она пришла в «Олений рог» не за светской беседой. Пока Пирс собирал в треугольник шары, Кейт подкинула монетку, чтобы определить, кто начинает. Она выиграла и поставила биток[10] ближе к боковому поручню у задней линии стола. Вытянулась, положила кий в кистевом упоре, прицелилась во второй шар и ударила. Все пятнадцать шаров раскатились по столу, желтый пересек зеленое сукно и упал в боковую лузу. Следующим ударом Кейт забила тройку в левый угол, семерку – в правый, а затем отправила биток рикошетом от упругого борта, выведя синий шар к боковой лузе для следующего раза. Четыре хороших удара – и ей почти удалось забыть, что Роб в комнате. Пирс приподнял поля своей ковбойской шляпы и уставился на Кейт с другого конца стола. У него были голубые бегающие глазки, которые должны были стать для нее первым признаком того, что вечер грозит превратиться в кошмар. - Ты откуда? – спросил Пирс. - Лас-Вегас. - Ты жульничаешь? Кейт уставилась на него и напомнила себе, что братья не были особо сообразительными даже в трезвом виде. Неужели Пирс в самом деле думал, что если бы она пыталась обдурить его, то призналась бы в этом? - Нет, не жульничаю. - Ты играешь в Лиге или что-то вроде того? - Когда я была маленькой, у родителей был бильярдный стол, - ответила Кейт и пошла туда, где оставила свое пиво. Она поднесла стакан с «Бад лайт» к губам и заметила, как Дикси Хоув наклонилась над соседним столом, позволяя всем заглянуть в ее глубокое декольте. У Кейт не было проблем с женщинами, выставляющими свои прелести напоказ. Просто так получилось, что она не была одной из них. Ну, за исключением того памятного случая. Кейт взглянула на Роба, который, как и все остальные мужчины, не мог отвести глаз от внушительных имплантатов Дикси. Он сказал что-то, от чего мисс Хоув рассмеялась, и поднес бутылку к губам. Кейт вновь посмотрела на Пирса, уже сделавшего удар и готовившегося нанести следующий. Она помнила достаточно о той ночи, когда встретила Роба, чтобы знать, что он мог быть в некоторой степени обаятельным. Она сваляла дурака и позволила себе купиться на его обаяние, но в свое оправдание могла сказать, что была по-настоящему пьяна. - Если выиграешь у Пирса, я следующий. Кейт оглянулась через плечо на одного из братьев. - А ты который из Уорсли? – спросила она. - Тётл, - и указал налево: – А это Виктор. Если побьешь меня, то сыграешь с Виктором, - заявил он так, будто у Кейт не было выбора. – Но сомневаюсь, что тебе удастся меня побить. - Не думаю, что так долго задержусь здесь, Тётл. - Боишься, что я выиграю? Пирс промазал, и Кейт поставила стакан обратно. - Нет. - Давай, Тётл, ставлю пять баксов, что ты выиграешь, - сказал Виктор, допивая свое пиво. - Ух ты, аж целых пять баксов. Ее сарказм прошел мимо обоих Уорсли. - Если тебе это не по карману, можем сыграть на раздевание.Размечтался!Кейт подошла к краю стола, прикидывая положение шаров. Ей пришлось подождать, пока Роб нанесет удар, прежде чем она смогла пройти дальше между столами. Саттер выпрямился, но не двинулся в сторону, чтобы дать ей пройти. - Прошу прощения, - сказала Кейт, глядя на него, но тень скрывала большую часть его лица. Он по-прежнему не отходил в сторону, и Кейт пришлось протискиваться мимо, так близко, что она смогла разглядеть щетину на его подбородке. Закатанный рукав фланелевой рубашки задел руку Кейт. Пробираясь мимо Роба, она заглянула в его затененные козырьком глаза. Саттер прищурился, и она решила, что он нарочно действует ей на нервы. Наверное, он злился из-за этих сплетен о своих сексуальных предпочтениях. - Если у тебя есть голова на плечах, то ты скажешь, что уже поздно, и отправишься домой. Никаких «наверное». Он злился. - Ты мне угрожаешь? - Я не угрожаю женщинам. Ну, для нее это звучало как угроза. - Просто к сведению - я не распускала о тебе сплетни. Несколько долгих секунд Роб смотрел на нее, затем произнес: - Ну да. - По крайней мере, не собиралась. – Он просто продолжал смотреть на нее, и Кейт пожала плечами: - Если тебе интересна правда о том, как все началось, может, я когда-нибудь тебе расскажу. - Знаю я, как все началось. – Он понизил голос и пояснил: - Я не стал заниматься с тобой сексом в отеле, поэтому ты приехала в город и рассказала всем, что я гей. Кейт огляделась, проверяя, слышал ли их кто-нибудь. Нет, но, похоже, Саттера это не волновало. - Каково это – ошибаться? – спросила она. И, не дожидаясь ответа, наклонилась над столом, прицелилась и постаралась полностью забыть о присутствии Роба. Она быстро разобралась с Пирсом. Его братья с наслаждением насмехались, потому что тот проиграл девчонке. Лицо Пирса стало красным, и он выскочил в бар. Прежде чем Кейт смогла по-настоящему возразить, Тётл установил шары, и она решила позволить себе еще партию. Кейт никогда не была той, кто может сыграть в поддавки хоть в чем-нибудь – ни для того, чтобы подстегнуть игру, ни даже затем, чтобы потешить мужское самолюбие. Тётл сделал паузу и нанес удар по вершинному шару. Тот влетел в борт, срикошетил еще от двух и упал в боковую лузу. Тётл улыбнулся, будто так и было задумано. Следующим ударом он отправил оранжевый в угловую лузу, к несчастью, следом упал и биток. - Ты собираешься позволить девчонке себя обыграть? – крикнул брату Виктор. – Парни, вы позорите семью! - Заткнись, Виктор, - проворчал Тётл, пока Кейт устанавливала белый шар у передней линии стола. - Я пару раз бывал в Вегасе. Ты не одна из тех девиц, что танцуют топлес? – спросил Тётл, захихикав, как подросток. Кейт глянула на него, а затем отправила в лузу девятку и номер пятнадцать. Если он разговорами думал свести на нет ее сосредоточенность, он ошибался. Кейт училась играть в пул в доме, полном ее шумных братцев и их друзей. - Боюсь, что нет. - И никогда не работала в «Ферме цыпочек»? Должно быть, Тётл считал себя чрезвычайно остроумным, потому что чуть не лопнул от смеха. Кейт пропустила насмешку мимо ушей и забила номер четырнадцать вместе с десяткой в боковую лузу. - Хочешь съездить на нашу ферму? Номера одиннадцать и двенадцать последовали в лузу. - Спасибо, нет. - Могу показать тебе лошадей. Куча девчонок приходит поездить верхом. Почему-то Кейт сомневалась, что «куча девчонок» вообще приближалась к ранчо Уорсли. Она пошла к другому концу стола, где подождала, пока Роб ударит. Когда он выпрямился, Кейт забила номера пятнадцать и восемь. Она уперлась рукой в боковой поручень и наметила дуплет, который делала уже миллионы раз. А сегодня промахнулась буквально на несколько миллиметров. Она выпрямилась, шагнула назад и уперлась спиной во что-то твердое и неподвижное. Кейт оглянулась через плечо и увидела голубую фланель, подбородок и губы Роба. А затем подняла взгляд к его глазам, спрятанным под козырьком бейсболки. В комнате было тесно, но ненастолькоже. Саттер давил на нее и снова нарочно выводил из себя. - Не мог бы ты отойти? – спросила Кейт. - Мог бы. Но не пошевелился. Вместо этого его большие ладони легли ей на плечи, будто Роб собирался отодвинутьеев сторону, но и этого он не сделал. На какой-то миг Кейт охватило отчаянное желание прижаться спиной к его груди. Ощутить, как его тепло разливается вверх и вниз по ее позвоночнику. Повернуться, уткнуться носом во фланелевый воротник и сделать глубокий вдох. Потрясенная собственными мыслями, Кейт сказала себе, что прошло слишком много времени. Много времени с тех пор, как она занималась сексом. Дело было не в Саттере. Она почти к любому могла бы сейчас почувствовать это, разве только не к братьям Уорсли. Ну, и не к мистеру Дину. - Парни Уорсли – жалкие маленькие ублюдки, - Роб слегка наклонился, и козырек бейсболки задел голову Кейт. Запах теплой мужской кожи наполнил ее легкие. – Не те парни, которым стоит показывать свои татушки. Кейт повернула голову и заглянула в тень под козырьком. - Ой, спасибо за предупреждение! А то я как раз собиралась снять штаны. Губы Роба оставались сжатыми в твердую линию, пока его ладонь скользила вверх по ее руке и плечу. Длинные, теплые пальцы отвели волосы с ее обнаженной шеи. - Что ты делаешь? - Доказываю этим деревенщинам, которые хотят надрать мне задницу, что я не гей. – Его дыхание согрело ее ухо, и любой, кто смотрел на них, мог подумать, что Роб нашептывает ей что-то очень безнравственное. – Я могу справиться с одним или двумя одновременно, но, пожалуй, целый бар – это немного слишком. Кейт оглядела бильярдный зал. Не очень-то похоже, чтобы деревенщины обращали на Роба внимание. Ей пришло на ум, что он лгал, но она не так давно пришла в бар, чтобы знать наверняка. Она посмотрела на стол – как раз в этот момент Тётл ударил. - Ты мог бы прибегнуть к помощи Дикси. Уверена, она более чем согласна, чтобы ее использовали в этом качестве. Или в любом другом. Ладонь Роба скользнула вниз по ее руке и легла на талию. - Ты мне должна. Кейт и не знала, что что-то ему должна, но так же не хотела, чтобы его побили из-за чего-то, что она нечаянно натворила. - Даже не рассчитывай, что я позволю тебе себя лапать, - сказала она, радуясь, что в голосе прозвучала уверенность, которую сама Кейт не чувствовала так сильно, как должна была бы. - Может, ты должна уточнить, что значит «лапать». – Его ладонь скользнула по животу Кейт, согревая, заставляя ее задохнуться, прежде чем медленно двинуться обратно к талии. – Вот это лапанье? Технически – нет. Но Кейт ощущала его прикосновение в тех местах, где он вообще ее не трогал. - Нет, до тех пор, пока ты не передвинул руку выше. - А что, если я передвину ее ниже? – его глубокий тихий смех волной прокатился по шее Кейт. – Ты хочешь, чтобы я опустил руку, Кейт? - Даже не думай. Тётл промазал, и Кейт отстранилась от Саттера. С нее довольно. Довольно Роба и этих Уорсли. Она склонилась над столом и загнала восьмерку в угловую лузу. - Моя очередь, - заявил Виктор и подошел к столу. - Парни, я все. - Ты не можешь уйти, пока не сыграешь с Виктором. - Я не играю с Виктором, - ответила Кейт, проходя к стойке и убирая кий на место. Ее нервы были на пределе, и она просто хотела лечь спать. – Я иду домой. - Ты должна сыграть, - настаивал Виктор. – Никто не может побить нас, Уорсли. - Особенно девчонка, - прибавил Тётл. Ой-ёй. Они пьяны, сказала себе Кейт. - Может, в другой раз. - Всем известно, что это неправильно, когда женщина выигрывает у мужчин. Кейт подумала, что ей стоило бы проглотить последнее замечание, но она и так сдерживалась весь вечер. Она устала от попыток быть милой. - Виктор, если тебе для хорошего настроения нужно побить женщину, то у тебя на самом деле более серьезные проблемы, чем плохая игра в пул. - Что это значит? Кейт действительно хотела, чтобы ей не пришлось ничего объяснять. - Это значит, что настоящего мужчину женщине не напугать. - Я покажу тебе, кто здесь настоящий мужчина. Боже, если он схватится за свое «хозяйство», то ее просто вырвет. Кейт покачала головой. - Ты на наркотиках? - Нет. - Ударился головой? - Нет. Меня лошадь часто лягала. - Ну, это многое объясняет, - произнесла Кейт и попыталась пройти к выходу. Виктор сделал шаг вперед и встал у нее на пути: - Ты не уйдешь, пока мы не сыграем. Кейт глянула в глаза Виктора – голубые, мутные, налитые кровью – и почувствовала, как сильно забилось сердце. - Эй, придурок, - вмешался Роб, появляясь из-за спины Виктора. – Она сказала, что не хочет больше с вами играть. Кейт перевела взгляд с Тётла на Саттера, стоявшего в паре шагов от них. Невероятное чувство облегчения успокоило ее бешено колотящееся сердце, возвращая его к привычному ритму. - Не твое дело, - ответил Тётл. - Теперь мое. - Можно подумать, ты на нее запал. Она же мужеподобная, но, может, именно это тебе в ней и нравится. - Что конкретно ты пытаешься сказать, Тётл? - Что ты педик. – Уорсли указал на Кейт большим пальцем: – А она твоя лесбиянка. По мнению Кейт, ответ был исчерпывающим. - Не очень-то мило с твоей стороны. – Роб вздохнул, снимая бейсболку и бросая ее на бильярдный стол. – Ты должен извиниться перед Кейт. - Или что? - Или то: я сделаю так, что ты захочешь извиниться. – Саттер провел рукой по волосам. – Наверное, тебе стоит отойти, Кейт. Ей не нужно было повторять дважды: она втиснулась между стойками с киями. - Я тебя не боюсь, - заявил Тётл, пританцовывая и раскачиваясь, как какой-то ни на что негодный боксер. Саттер стоял, опустив руки, с удивленной усмешкой наблюдая за Уорсли, который, наконец, размахнулся, и Кейт едва разглядела движение кулака Роба, прежде чем тот впечатался в лицо Тётла. Уорсли отлетел назад, и Кейт отпрыгнула в сторону за миг до того, как он врезался в стену, у которой она стояла. Тётл сполз на пол с расфокусированным, остекленевшим взглядом. - Сукин сын! – завопил Виктор и бросился на Роба. При столкновении с коренастым телом второго Уорсли Роб отшатнулся на пару шагов назад. - Я тебе морду набью за брата, - пригрозил Виктор, резко размахиваясь и нанося удар Саттеру в челюсть. Голова Роба откинулась назад, но он тут же ответил Виктору двумя короткими ударами, после чего коротышка оказался оглушенным, но все еще на ногах. Пирс вбежал в комнату, ринулся к Тётлу, который что-то бессвязно бормотал, и помахал рукой перед лицом брата, а потом схватил кий с подставки. Прежде чем Уорсли успел повернуться, Кейт встала перед ним. - Похоже, что Роб вот-вот разберется с Виктором. Почему бы тебе не подождать своей очереди? - Что ты мне можешь сделать? - От тебя зависит. - Убирайся с дороги, лесбо!Лесбо?Кейт не слышала этого слова со старших классов. Это братьям Уорсли следовало убраться отсюда. Она смотрела на кий, когда Пирс поднял его и бросился к ней. Но глаза Уорсли были прикованы к Робу, который отвесил Виктору последний удар, отправляя того в нокдаун. Когда Пирс пробегал мимо Кейт, она поставила ногу между его больших ботинок. Затем удар локтем по спине – и Пирс полетел вниз. По пути он стукнулся головой о бильярдный стол и рухнул на пол безвольной кучей. Все еще сжимая в руке кий, Уорсли застонал и перекатился на спину. В тусклом свете лампы, болтавшейся на потолке, он поднял взгляд такой же остекленевший и расфокусированный, как у Тётла. - Черт подери, - успел простонать Пирс, прежде чем его глаза закатились, и он отключился. Роб оглянулся на Кейт. Его зеленые глаза сияли. - Ты в порядке? Она проглотила комок в горле и кивнула. В зале кто-то выдернул из розетки провод музыкального автомата. Сквозь шум крови, стучащей в ушах, Кейт услышала чьи-то крики и ругань. В дверной проем были видны разбитые столы, стулья и пролетавшие мимо тела. - Черт, о да, - произнес Роб и коснулся красной отметины на челюсти. Он ухмылялся так, будто на славу повеселился. - Я что-то пропустила? Что тут веселого? Саттер схватил бейсболку и разразился смехом, выражающим истинное наслаждение, смешавшимся со звоном разбитого стекла и отдаленным завыванием полицейских сирен. Он был ненормальным. Сумасшедшим. Здоровенным взрослым придурком.