Неприкаянная

— Вур, ты! — крикнул старый шаман. На дорогу вышел крупный для этого народа мужик, обвешанный всевозможным оружием. — Твои! — распорядился изрезанный, как старая разделочная доска, дед, и рядом начали выстраиваться воины, ведущие в поводу лошадей. Всего двадцать минут, и вот они уже готовы пуститься в путь. Фургон двинулся вперед. Воины вслед за ним. Толпа шатнулась следом.

Тупые пыльноголовые! Ну что ж, будем прощаться. Не оглядываясь, устраиваю позади себя пыльную бурю. Как? А, ерунда… Как любая хорошая хозяйка, я могу подмести двор парой слов. Чуть больше силы, чуть больше двор. Мы уходим. Они передумали.

Очень хочется скользнуть внутрь фургона и наконец-то удостовериться, что герцог Эверли действительно там. Что живой. Но мне нужно понять, где я и куда двигаться дальше. Еще чуть-чуть…

— Вур! — О, прискакал как быстро! А котов боится. Народу теперь с нами мало, котики порыкивают и пугают храброго командира кочевников. — Вур, какой сейчас год? Как сейчас называется эта земля? Как называются соседние земли и кто их населяет?

— Великая! Год красной кобылицы только начался. Находимся мы на землях великих мурдов. — О как, не больше и не меньше. — Десять дневных переходов отделяют нас от королевства Нурин. Два раза по десять — от королевства Грани. С других сторон нас, как и прежде, ограничивает море и немного горы.

— Какой народ населяет земли Нурин?

— Слабый народ, Великая! Бледные. Длинные. Тонкие. Ковыряют землю. Убивать не любят совсем.

— Отвяжи от фургона верховых лошадей, пусть воины присмотрят. Веди отряд в Нурин! Хочу, чтобы бледные узнали мощь богини Анаш!

Воин склонился в поклоне и побежал к своим подчиненным, выстраивая охранение в походный порядок, а я наконец-то смогла забраться в фургон. Мохнатые полезли следом. Как же я удачно карету выбрала, даже с такими попутчиками в ней довольно просторно. Старый сунулся было к окровавленному мужчине, лежавшему у правой стенки, зарычал и схлопотал ладонью по морде. Опешил. Уселся и склонил голову набок, поглядывая на меня и того, кого я решила защищать. Молодые зарычать не успели. Улеглись в глубине фургона, делая вид, что им все это неинтересно.

Закрываю задний клапан фургона — нечего всяким-разным желтым подглядывать — и торопливо склоняюсь над тем, к кому рвется мое сердце. Еще пока жив, но если ничего не сделать, то в ближайшее время как пить дать упокоится.

А фургон-то странный какой! Вдоль боковых бортов намертво закреплены длинные ящики, похожие на гробы, у них и крышки есть, только они откидываются и крепятся в вертикальном положении. Вот в эти гробы, наполненные сеном, кладутся тюфяки, набитые овечьей шерстью, и пожалуйте спать. Не хотите — опускайте крышку и получите прекрасное сиденье или же стол. Один из ящиков сейчас использовался по назначению, в нем лежало истерзанное тело герцога, и я не знала, смогу ли ему помочь.

Натаниэль был очень плох. У него воспалились не только недавно полученные раны. Да, они загноились, вспухли, от них шел просто ужасный запах, и все же не они привели его на грань между жизнью и смертью. Раны на лице. — вот что волновало меня сейчас больше всего. Рубцы на нем вспухли, начали наливаться чернотой, поврежденный глаз сочился кровью и был вспучен так, словно пытался покинуть глазницу окончательно. Когда я увидела Эверли на арене, то решила, что его глазница пуста и глаз он потерял. Нет, не потерял. Смогу я удалить его, если будет нужно?

Все, что я «подарила» себе на рынке, было аккуратно сложено и потому не доставило труда обнаружить бурдюки с водой, железную кружку и маленький котелок. А зелья всегда со мной. Так, три капли на кружку воды. Мне нужно сбить температуру, а не усыпить его навечно. Как же хорошо, что в этом мире есть магия, и потому мне удается не только легко приподнять его голову, но и напоить. Я занималась его ранами несколько часов. Вскрывала, промывала, чистила, прикладывала компрессы, мази, засыпала порошком, бинтовала. И зашивала, конечно. Волос великому герцогу пришлось лишиться. Мешали они мне, очень мешали! И, наконец, осталось самое главное — магическое ядро, его нужно освободить. Магия поможет своему хозяину. Поддержит. Напитает. Подтолкнет регенерацию. Кошачьи коготки на моей руке смотрелись не очень симпатично, но я уже подметила, что именно ими я могу снимать чужое проклятие и колдовство. Надеюсь, и в этот раз у меня получится.

Не сразу, не вдруг, но получилось. Сначала у меня никак не выходило зацепить ту пакость, которая окружала магическое ядро Натаниэля, мои коготки словно по стеклу скользили. О том, что эту дрянь нужно разбить, я догадалась позже. Сжатые пальцы полыхнули алым, в ответ тело герцога выгнулось дугой, он захрипел, а потом расслабился и затих. Тоненькие ручейки магии вновь принялись наполнять его тело, жар немного отступил, и я, вздохнув с облегчением, обратила более пристальное внимание на то, что происходит вокруг меня.