Неприкаянная

Никто не понял моих слов, но крик, полный боли и страданий, объяснил все и всем. Шаманы шарахнулись в стороны, не вставая с колен, их боль еще впереди. Неизвестный мне кукловод не мог даже упасть. Он стоял неподвижно, и только дикий, пугающий крик рвался из его горла. Это было страшное зрелище, но я стояла и смотрела на него, вспоминая всех, кто погиб на этой арене при мне. Истлевала и распадалась на грязные куски богатая одежда, покрывалась все увеличивающимися язвами кожа, клоками падали с головы волосы. Лишь несколько минут — и вот с его тела начинают падать не остатки одежды, а куски гниющей плоти.

Я — чудовище. Смогу ли когда-нибудь забыть это или буду обречена наблюдать за этим зрелищем из ночи в ночь? Крик давно стих. Кости, лишенные плоти, рассыпались в прах. Тишина, наступившая в амфитеатре, оглушила меня.

Никто не шевелился и не поднимал головы от земли. Шаманы молчали. А я не знала, что мне делать дальше. Как высказать остальные свои требования, чтобы при этом из образа не выйти? Помог старик. Заговорил, приподняв голову, не вставая с колен:

— Что пожелает Великая?

— Белоголового — в фургон. Свежего мяса и котов мне!

— Госпожа! — испуганно воскликнул старый шаман. — Белоголовый очень плох, почти умер. Мы дадим сильных, здоровых!

— Белоголового. В фургон. Умрет он — умрешь ты. Быстро умрешь.

Шаман взвыл. Люди забегали. Уже через десять минут у моих ног лежали свежие, отборные куски мяса, а из небольшого лаза выбегали на арену три черных кота. Стоящие на коленях не пошевелились. «Их жизнь и души в руках Великой. Умрет тот, кто должен». Хорошая религия! Крутая богиня! Вот только в древнем святилище, посвященном ей, силы никогда не было, тем более божественной, а потому я очень сомневаюсь в том, что она действительно когда-то существовала. Но они верят, и их вера поможет мне убраться из этого места подальше. Узнать бы еще, из какого места.

Никто так и не шелохнулся, ни вокруг меня, ни на трибунах. Наверное, поэтому мои коты пошли на запах мяса, то есть ко мне.

Меня и мясо обнюхивали очень тщательно. Порыкивали, фыркали, но все-таки признали. Ткнулись головами. Облизали руки и приступили к трапезе. Вот не верю после этого, что они неразумные.

— Воды! — потребовала я.

Трясущийся как хвост испуганной овцы парнишка принес воды в деревянном ведре, только поставил его далековато. Я была уверена, что звери не променяют большие куски свежего мяса на худосочного мальчишку, а потому приказала:

— Ближе! Еще ближе! Так, уходи медленно…

Звери уже заканчивали свою трапезу, когда к высшему шаману подскочил разукрашенный мужик и что-то быстро зашептал. Пояснения от старика я получила сразу же.

— Великая! Белоголовый в фургоне. Великая! Коты, они бесполезны. Они перестали убивать!

— Хочешь, — спросила я, — они убьют тебя?

— Пощади!

Не ответив ему, я повернулась и пошла к выходу. Коты поднялись и последовали за мной.

ГЛАВА 64

Первым в ворота вышел старший кот. Я и два молодых зверя следом за ним. Придерживая их за холки, я чувствовала дрожь, пробегающую по их телам. Они были испуганы. Их окружало целое море людей, но они шли рядом со мной без рывков и понуканий. Головы этих больших хищных зверей находились на уровне моей груди, но мне не нужно было напрягать руки, чтобы удержать их. Коты нервничали, но вели себя с большим достоинством, чем все те, кто ожидал моего выхода, ибо увидевшие мое необычное сопровождение люди бросились в стороны, сбивая с ног стоящих позади. На месте остались лишь четверо воинов в полной амуниции. Они удерживали испуганных лошадей. Удержали! Даже когда мы обходили фургон, удержали, а потом заставили бедных животных идти следом. То, что творилось позади, я увидела только тогда, когда остановилась возле торговых рядов с лошадьми. Коты одним своим присутствием навели шороху среди остальных четвероногих, но это не помешало мне разглядеть среди беснующихся лошадей сильного, высокого в холке, с большими острыми ушами жеребца и изящную, верткую молодую кобылу.

— Этих! — Я указала сопровождающим на понравившуюся мне пару и пошла дальше. Вот тогда я и увидела идущих вслед за фургоном не только шаманов, но всех тех, кто находился ранее в амфитеатре и возле него. Долгие проводы и торжественные речи мне были не нужны. От «хвоста» следовало избавиться. Торговые ряды закончились. Город, в который я не стала заходить, остался чуть правее. Дорога же, идущая от побережья, уходила вдаль и терялась в степи. Все! Спасибо за внимание, я пошла. Хозяева, вам гости не надоели? Что им сказать-то, чтоб отстали? Мысленно я вон какая разговорчивая.

Фургон с привязанными сзади лошадьми остановился. Великая и не отстающие от нее ни на шаг коты отошли в сторону, и она повернулась к людям, которые следовали за ними.

— Мне нужны воины. Четыре раза по десять. Только они пойдут со мной дальше, — произнесла она.