Неприкосновенное сердце (СИ)

С утра меня вызвали на новое дело, и я, откровенно говоря, был этому рад. Когда я приехал, увидел во дворе несколько полицейских, скорую и машину моего бывшего напарника. Журналистов держала местная полиция, и меня пропустили, когда я показал им значок.

— Что случилось? — спросил я у одного из них.

— Похищение ребенка. Это уже пятый ребенок подряд.

Я последовал дальше, и когда оказался в гостиной, увидел женщину и мужчину сидящих на диване, которые рассказывали что-то полиции.

— Вас нужно перевести в безопасное место, — сказал я, смотря на женщину.

— Я не уеду, — закричала она.

— Вы с ума сошли? В городе психопат, который оставляет за собой дурацкие записки и отсутствие детей, а вы решили остаться дома?

— Она моя дочь, детектив!

— Я не детектив, — повернулся я к камину, остановив свой взгляд.

Я смотрел на фотографию девочки, и видел мою малышку. И теперь она совсем одна. Ее мать ее не помнит. Женщина, которую я люблю, меня не помнит. Донна просто отказалась от настоящего. Она отказалась от прошлого, считая это ненужным. Отказалась от любви, дочери, знакомств, любимых туфель и даже планов на жизнь.

— У меня такого же возраста дочь, — сказал я тихо, когда все покинули комнату.

— У тебя есть дочь? — спросил мой бывший напарник, записывая что-то в своем блокноте.

— Есть, — посмотрел на него со злостью. — И я сделаю все, чтобы спасти эту девочку.

— Верно, тебе ведь нужно совершенствоваться, Адам.

— Я твое лицо сейчас своим кулаком усовершенствую.

— Я помогу тебе, — услышал я голос Брайана. — Вышли мне все материалы дела, Вильямс, — перевел он взгляд на меня. — А ты едешь со мной.

Вильямс качнул головой и вышел из комнаты. Я перевел взгляд на Брайана и смотрел на него, молча задавая вопрос.

— Я слышал об этих убийствах. И так уж вышло, что у меня есть офис, в котором точно нет прослушки и множество народу, в отличии от казино.

— Очень остроумно, Брайан.

— С тех материалов, которые есть у меня, нет ничего остроумного, — последовали мы к машине.

— Из материалов? — завел я мотор машины. — Ты ведешь свое собственное расследование?

— Ты же не думал, что я буду стоять в стороне. И моей жене ни слова.

Конфуций предупреждал, что, встав на путь мести, нужно готовить две могилы. Но за что мстит человек, похищая детей? Или в чем смысл? Но объяснение всегда будет самым банальным. Ничего нельзя утаить, и информацию в том числе.

Я в своей жизни столько раз встречался лицом к лицу со смертью, что уже научился различать все возможные оттенки красного. Это не вызывает смеха на самом деле. И также я не горжусь этим. Но я горжусь умением отбирать людей, и вряд ли чем-то меня еще можно удивить.

— Это жутковато, — направлялись мы уже в кабинет Брайана. — И безумно. Каждый раз он оставляет после себя лишь красные следы, а что они значат?

— Военные, — ответил я.

— Правильно. Этот псих военный. Но еще я узнал, что он делает это по заказу.

— Но я готов поспорить, что он совсем не раскаивается.

— А теперь отведем десять секунд на твои отношения с Донной.

— Не сейчас, — перебил я его.

— Сейчас, — открыл он бар, доставая бутылку воды. — Ты пропадаешь на несколько дней в надежде, что она заскучает за тобой? Она и так тебя не помнит, неужели ты думаешь, что если ты не будешь появляться, то она вспомнит хотя бы твое имя через неделю?

— Что ты хочешь, Брайан? — разозлился я. — Она не хочет меня.

— Да. Но сейчас у тебя есть дочь. А что будет, когда Донну выпишут, и она заберет Оливию? Что у тебя останется?

— Знаешь, только три человека могут отвлечь меня от работы, и Донна — одна из них. Раньше этого не мог сделать никто, и я за это ее искренне ненавижу, как и тебя.

Я вышел из кабинета и, сев в машину, завел мотор, чтобы просто куда-то двигаться. В конце концов что-то привело меня в больницу. Какое-то время я колебался, но все же вошел в палату и увидел, что Донна спит. Я сразу вспомнил момент, когда однажды поздно пришел домой и, войдя в спальню, увидел спящих ее и Оливию. Я хотел поцеловать их, но тогда они оба начали бы кричать, если бы я разбудил. Я улыбнулся и сел рядом с Донной, смотря на нее.

— Мне стыдно, — прошептал я. — Говорят, если все сделать правильно, тогда тебе не должно быть стыдно. Обижаться так же глупо, даже на собственный разум, ведь стыдом я лишь замещаю это чувство.

— Не знаю, как я тебя любила, если ты все время так говоришь, — открыла она глаза. — И ты разбудил меня.

— Привет, — улыбнулся я. — Прости, просто хотел тебя увидеть.

— Кем ты работаешь?

— Я агент ФБР, Донна. И ты это ненавидела.

— Потому что ты вел себя со мной, как агент ФБР?

— Нет, — протянул я ей руку. — Иди сюда.

— Что ты хочешь сделать? — смотрела она в замешательстве.

— Пошли к окну.

Донна вложила свою ладонь в мою руку, и я поднял ее на руки, чтобы она не чувствовала боли.

— Смотри, — посадил я ее на подоконник. — Внизу ресторан.

— Спасибо, — закатила глаза Донна. — Без этой информации я бы не смогла уснуть сегодня.