Неприметный холостяк; Переплет; Простак в стране чудес

– Ха! – воскликнула она.

– Простите? – переспросил полисмен.

Все в мире, даже самое незначительное происшествие, про которое мы всего лишь прочитали, предназначено, как убеждают нас философы, вооружить нас для битв жизни. Согласно этой теории совсем не случайно, что несколькими днями раньше миссис Уоддингтон прочитала и подсознательно запомнила статейку о краже со взломом у некоего выдающегося гражданина Вест-Оранджа, штат Нью-Джерси. Получалось, что статья была специально послана ей в помощь.

Мелкие детали того события в памяти у нее не удержались, но одна характерная черта выскочила сейчас с силой озарения, посланного свыше. Загнанный в угол негодующим владельцем дома, взломщик умудрился удрать, применив нехитрое средство: швырнул две унции перца в лицо хозяину.

Раз уж бегство удалось заурядному и скорее всего необразованному взломщику, то такая женщина, как она – почетный президент двадцати трех благотворительных обществ и хорошо известный лектор (тема – воспитание детей), – уж как-нибудь справится. Жеманно потупившись, она принялась украдкой лихорадочно отвинчивать крышечку перечницы.

– Поймите, – умоляюще продолжал полисмен, – мне крайне неприятно…

И оказался прав. «Неприятно», как он понял минуту спустя, – эпитет самый точный, его выбрал бы и педантичный стилист. Вселенная вдруг взорвалась огромным облаком перца. Он щипал ему рот, забивал ноздри, разъедал глаза и даже припорошил адамово яблоко. Секунду Гарроуэй слепо дергался, а потом, схватившись за стол, принялся чихать как заводной.

Под звуки титанического чихания миссис Уоддингтон с грохотом неслась в потемках к стеклянной двери и, галопом промчавшись по крыше, метнулась к пожарной лестнице.

5

Единственной стратегией ее поведения, или планом действий, было желание удрать куда подальше, и поскорее, от представителя закона, пока тот не прочихался и, разлепив глаза, не начал оглядываться. Но когда нога ступила на первые перекладины лестницы, у нее начали складываться замыслы постройнее. Пожарная лестница, если спускаться по ней достаточно долго, приведет на землю, и она решила добраться туда по ней. Однако, спустившись до девятого этажа и глянув вниз, обнаружила, что данная лестница спускается не в какой-то проулок, а на ярко освещенную веранду ресторана.

Зрелище это вынудило ее остановиться и даже, если уж быть точным, окоченеть на месте. Разволновалась она не напрасно. Тем из читателей этой хроники, которым доводилось швырять перцем в лицо полицейскому, а потом удирать по пожарной лестнице, прекрасно известно, что у пожарных лестниц, хотя они и считаются недурным средством спасения, есть один дефект – уж очень они на виду В любой момент, опасалась миссис Уоддингтон, полисмен может подойти к краю крыши и заглянуть вниз, а обдурить его, прикинувшись мусорным баком или молочной бутылкой, актерских способностей у нее, как она прекрасно понимала, явно не хватит.

Инстинкт самосохранения не только обостряет находчивость, но и притупляет нравственную разборчивость. Что и случилось с миссис Уоддингтон. Ее обострившийся интеллект в один миг подсказал: если она влезет в окно, рядом с которым сейчас стоит, то скроется от любопытных глаз. Притупленная же нравственность отказывалась вспоминать, что такой поступок равносилен, как объяснил деликатный полисмен, взлому и вторжению, а значит, достоин порицания. Один взлом и одно вторжение она уже сегодня совершила, но аппетит, как известно, приходит во время еды. Словом, через несколько секунд миссис Уоддингтон опять пробиралась ощупью в потемках по чьей-то чужой квартире.

Ощутимый запах жира, капусты и влажных полотенец подсказал ей: крадется она по кухне. Темнота была такой непроглядной, что она ничего не различала. Единственное, что она могла сообщить определенно про эту кухню, – метла в ней имеется. Уверенность основывалась на том факте, что миссис Уоддингтон только что наступила на нее и ручка больно стукнула ее по лбу.

– У-ух! – не удержавшись, вскрикнула несчастная женщина.

Никаких комментариев высказывать она не намеревалась – тому, кто крадется по чужой кухне, следует сохранять молчание и не терять бдительности, – но внезапная боль пронзила столь остро, что вскрик вырвался невольно. К своему ужасу, миссис Уоддингтон обнаружила, что он услышан! В потемках раздался странный звук, будто кто-то вынимает пробку, и неприятный гортанный голос осведомился:

– Кто там?

Миссис Уоддингтон застыла. При данных обстоятельствах ей не доставила бы удовольствия даже и самая мелодичная речь, хотя нежный, сочувственный голос, несомненно, вызвал бы меньше мук и тревог. Этот же, скрипучий и злобный, явно принадлежал человеку, лишенному всякой жалости. В мыслях миссис Уоддингтон тут же пронеслись крупные заголовки:

«ВИДНАЯ ДЕЯТЕЛЬНИЦА НАЙДЕНА УБИТОЙ НА КУХНЕ!»

– Кто там?

«РАСЧЛЕНЕННЫЙ ТРУП ПОД РАКОВИНОЙ!»

– Кто та-ам?

«ОТРЕЗАННАЯ ГОЛОВА ПРИВЕЛА СЫЩИКОВ НА МЕСТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ!»

– Кто та-а-ам?