Непримиримые 2

— Не вопрос! — замираю, сама удивившись своей смелости. На Лианга не смотрю. Не дам ему повода позубоскалить! Пусть лучше потом, как Гризли, ногти погрызет… что я… не его!

— Ты лучшая, детка! — смачно чмокает меня в щеку Родион, подгребая ближе за талию. — Настоящая боевая подруга!

Боже! Меня уже от него тошнит, а мы еще даже СВМА не начали.

— Знаю, — выдавливаю желчную улыбку.

— О бое договорится на днях, — кивает задумчиво Лианг, потирая подбородок.

— Идет, — хмыкает Голем. К нам с Родионом: — О поединке вас известят.

— Ок, — отмахивается Шувалов младший.

— Шум, — шепотом на ухо, — я дико устала и хочу домой. Если положенная тонна крови пролита, нужное количество морд побито, и споры оговóрены, отвези меня домой.

Шумахер выглядит разочарованным, но быстро берет себя в руки:

— Как скажешь, красавица…

Говорить не надо, что покидаю это жуткое место быстро и без лишних прощаний. В машине немного успеваю вздремнуть, а выдергивает из липкого, но туманного сна неприятное ощущение на теле.

Открываю глаза, вяло прислушиваясь к голосу нутра, а когда понимаю, что меня нагло щупают и целуют, принимаюсь отбиваться. Мне плевать, кто, что и почему, но вылавливаю момент, — Шумахер так занят изучением меня, что напрочь забывает о самосохранении, — и зло бью по его наглому и столь близкому лицу.

— Ауч! — взвывает парень, прикладывая ладонь к щеке. В глазах такая ненависть, что страшно становится. — Совсем сдурела? — шипит гневно. — Могла бы просто сказать «Нет»!

— Ты невероятно низок! — кипя негодованием, порывисто одергиваю подол платья, что уже неприлично высоко задран. — Как можно?.. — нет слов. — Я в отключке, а ты… — задыхаюсь злостью. — Это подло и низко!

— Я хотел тебя ласково разбудить, — ворчит Шувалов, став таким жалким, будто побитый пес. — Как в сказках… поцелуй, и принцесса проснется!

— Ты… — заминка. — Ты… — еще одна. — Поцеловать — одно, а под подол зачем полез?

— Не удержался, — винится без сожаления. — Пиз***, ты бы себя видела моими глазами, Ир!

Хлопаю ресницами, туго пытаясь понять, что парень имеет в виду.

— Ты весь вечер меня возбуждаешь, а тут… — невнятный жест рукой. — Прости, — трясет головой, взъерошивая волосы. — Прости…

— Не делай так больше, иначе… — на самом деле, я не знаю, что «иначе».

— Я предупредил, что не мистер-воздержание, Ир. Мне до трясучки хочется секса. С тобой! Бл***, хоть кусочка твоего тела коснуться, — чуть не подвывает Шувалов.

— Я предупредила, Родион, — грожу смехотворно, но решительно. — Без моего согласия — не смей!

Чтобы избежать дальнейшего разговора, поднимаю клатч, который обнаруживаю на полу, и покидаю машину.

— Спасибо, — напоследок все же благодарю.

Гордо иду к своему дому, мысленно порадовавшись, что Шумахер знал, куда ехать…

* * *

Кручусь долго в постели, глаза наливаются тяжестью, тело болит. Я так устала, что умереть в радость! Не уверена, что смогу восстановиться к следующей ночи. А с таким самочувствием — самое то гонять!

Пытаюсь расслабиться, но гулящие мысли все время стягиваются к воспоминаю о соседе и его вольностях. Фейерверк эмоций обрушивается с мощью цунами. Еще чуть-чуть, и буду орать от негодования и досады!

Мне отдохнуть нужно, сил набраться, а я… от тоски изматываюсь сильнее.

Долбанутый Игнат! Что ему нужно от меня? Я же просила — он ушел! Так какого лезет опять?

Ревнует?

Бред… для него это чуждое чувство. Селиверстов не умеет жить чувствами, кроме утоления собственного «хочу» и желаний-то не имеет!

Обнимаю подушку.

— М-м-м, — утыкаюсь лицом и стону. Нет сил даже поплакать.

Из дремоты медленно вытягивает размеренное жужжание мобильного. Вибра на полученное смс.

Плевать! Не хочу читать… Не хочу НИЧЕГО!

Но уже через несколько минут, коря себя за глупость, на ощупь нахожу телефон. Еще пару минут уговариваю себя перебороть лень и открыть сообщение.

«Ты готова?» — колючка от Лианга.

«Угу», — безликое, но на что хватает.

«Это что?»

Устало морщусь. Нет в китайском языке такого междометья.

«Да», — лениво и кляня себя за малодушие.

«Да — угу?», — уточняет Джи Линь, вызвав улыбку. Он всегда был очень дотошно любознателен к моему языку и удивительно быстро его осваивал.

«Угу, — практика ему не помешает. Думаю несколько секунд и пишу: — Прошу, отступись».

«Не мочь!»

«Отпусти!» — простое слово, но крик души. Есть еще шанс уйти от грязи, куда скоро нырну с головой.

«Условия ты помнить».

Молчу.

«Я забрать тебя».

Молчу.

«Ты мой, Гуань-Инь!»

Тяжело выдыхаю.

«Ты всегда быть рядом, когда быть нужен!»

«Это была необходимость! — отстаиваю свою позицию. — Ты вечно попадал в переделки!»

«Именно, а ты… жалеть, выхаживать».

«Потому что не могла потерять!»

«Именно! И теперь мой очередь доказать, что ты мне нужен так же, как я быть нужен тебе!»

«Ключевое слово «Был».

«Я хотеть жить с человек, с которым жить в одни ритм».

«Я не поспевала за тобой, а сердце работало на износ. Но я была благодарна твоему плечу, которое не давало упасть… А теперь ты ставишь подножку, укладывая на лопатки и желая меня добить!»

«Ты мой!»

«Я! Не! Хочу!»

«Я любить тебя!»