Непримиримые 2

— Бля***, - закрываю глаза, чтобы немного отстраниться от всего и собрать мысли в нечто связанное. — Блондинки — страшная сила. Смертоносное оружие нового поколения. А когда две собираются в кучку и что-то решают — живым лучше быстрее этот свет покинуть. С***, ваша гениальность доводит до белого каления окружающих, — перестаю умиляться и хочу по серьезу донести до Ксении всю абсурдность ситуации. — А что самое жуткое, Ирка выводит на эмоции страшных людей. Своими закидонами. Своими умностями, — делаю знак кавычки, — Королек умудрилась против себя настроить небывалое количество людей. Мутит с хером, а он не ангел — и этим почти довела меня. Гризли, Голема… Старший сделает все, что хочет его брат, и если младший возжелает убить, они спокойно избавятся от Ирки. Причем минуя турнир. В универе, на дороге, в кафе, в постели, дома, ну и вместе с домом и ее родными… А теперь объясни, как, с***, зная все это, я могу умыть руки???

— Она пока справляется, — упирается бараном Ксения. Я бы поржал, да выть охота. С особым рвением и надрывом. — Никто не запрещает следить и наблюдать. Страховать, — перебирает «умные» варианты Бравина.

— Мгм, буду телепаться где-то в стороне, наблюдая, как Ирку раздирает банда шакалов? Авось и мне кусочек достанется? Нее-е-ет, она мне вся нужна, на части не согласен.

— Верст, она уже третий этап миновала.

— Не хочу бахвалиться, — зло, сквозь зубы, — но два по моей воле и легкого пинка.

— Она рассказывала, — во взгляде Бравиной проскальзывает восхищение и благодарность. — И лучше тебе не знать, что она об этом думает… — таким тоном, что сию минуту хочется встряхнуть девчонку, чтобы рассказала в подробностях.

Как же бальзама измученная душа желает.

Бл***, по телу вновь патока расползается. Так сахарно внутри, только бабочек не хватает, чтобы полакомиться поспешили.

— Как бы то ни было — справляется, а ты постоянно усложняешь дело своими приставаниями, — возвращает на землю с небес, куда уже угодил по вине тех самых доморощенных слонов с крыльями.

— Мне нужно подумать, — сижу, молча погружаясь в пустоту.

Нет мыслей. Точнее их столько, что они, как болото. Утягивают в безрадостную пучину, а просвета не видать.

Вкладываю купюру в книжку с чеком.

— Лан, бывай, — даже делаю безотчетный порыв встать, но вновь упираюсь ладонями в стол и чуть нависаю над Ксенией. Гляжу в упор: — Она хоть раз сказала, что я ей нужен? — Наверное, зря спрашиваю, но мне жизненно важно хотя бы от подруги Королька услышать, что я ей нравлюсь. Что у меня есть шанс.

Бравина подавленно опускает глаза и меня тотчас холодом накрывает:

— А ты кому-нибудь кроме меня сказал, что испытываешь к Ирке? — с грустью уточняет.

Понятливо киваю:

— Намекаешь, что мы с ней и в этом похожи?

Ксения неопределенно пожимает плечами.

— Тогда… — начинаю задумчиво.

— Тогда, Игнат, скорее всего, она испытывает к тебе то же самое, что и ты к ней. Поэтому твоя душа нашла отклик в ее…

— Понял, — вновь киваю и торопливо иду прочь.

— Э, Селиверстов? — догоняет окрик Ксении в спину, за несколько столиков от…

Кидаю недоуменный взгляд через плечо.

— А чем тебе ее наряды не понравились?

Молча жду пояснения.

— Это я ее одевала, — надувает обиженно губы знакомая.

— Организатором свадьбы точно не будешь, а вот первой брачной ночи… пожалуй, сойдешь.

Ира

Некоторое время стою перед зеркалом большого шкафа-купе и не могу на себя насмотреться. Красота — страшная сила. Пол-лица — синее, кровавая корочка на виске, щеке и подбородке. Губы частично багровые, припухшие.

Правый бок — едва ощущаю. Благо, переломов нет. Меня ангел-хранитель не просто сторожит — он в меня вселяется, уберегая от смерти. Потому что не знаю, как вчера не умерла. Можно сказать, легко отделалась.

Правда, когда домой с Шумахером ехала, так не думала. Поэтому Родион проигнорировал мои слова и привез в травмпункт. Денег заплатил, чтобы меня проверили без документов и оформления.

Мужчина, снимки делающий, головой качал, и пока Шувалов с кем-то по телефону в коридоре ругался, резонно поинтересовался, не домашнее ли насилие?

— Нет, — скупо улыбку выжимаю, — с мотика упала.

— Вам бы нужно быть осторожнее, — мягко-рекомендательно.

— Знаю, спасибо.

А потом задумчиво:

— У нас сегодня уже были, — хмурит брови, с большим недовольством на меня глянув, — паденцы с мотоциклов. Турнир у них, понимаете ли, — буравит темными глазищами. — Одного, считай, по частям до сих пор собирают. А другие — на время забудут, что гонять можно.

Выдерживаю натиск врача и выслушиваю свой диагноз: внутреннего кровотечения нет, повреждения поверхностные и жизни не угрожают, но требуется постельный режим и уход.

Круто!

Мне великого труда стоил звонок родственникам. Сообщить, что я опять домой не вернусь. Навскидку дня четыре. У Спартака уточнила, сколько будут такие травмы заживать. Пусть не до полного исчезновения, но хотя бы до еле заметного состояния.