Непримиримые 2

По причине нанесения побоев Лавину, меня задерживают на пятнадцать суток. Что я только не делаю, чтобы мне позволили звонок, который, вообще-то, причитается по закону!!! Даже стучу по решетке камеры, требую выхода!

Спасибо Темычу, поднимает знакомых, и меня выпускают, правда, после того, как Зур штраф приличный оплачивает.

Пока на скамье в обезьяннике валяюсь, столько обдумываю, что мозг едва не взрывается.

Сколько же я дурости натворить успел?! Дурости несусветной.

Идиот конченый. Упорно из себя умного корчил, а на деле — тупо-о-о-ой! Непрошибаемо! Как же я Ирке жизнь-то подпортил?! Твою мать! И спалился с видосом этим, гребаным. Мне за него не стыдно. Вот не стыдно, даже наоборот, если бы не проблемы, я бы от гордости и важности, что именно Ирка со мной такую страсть испытывает, что я именно с ней с катушек слетаю, себя небожителем чувствовал бы. Но дело опасное — Лианг теперь в курсе наших с ней отношений. А это чревато кровью и разборками.

Бл***! Лишь бы он Иришку не тронул. Не дай бог…

Жаль свое бревно в глазу не так заметно, как чужие щепки, и, бл***, я реально понимаю, что нет мне прощения. Но ведь Иришка, она… она терпеливая. Со школы мои выходки терпит. Прощает… И сейчас простит, только я умнее буду — я признаюсь. Открою душу, покаюсь.

Она умная. Она замечательная — простит!..

Плюнет в меня, возможно, опять ударит, но простит. У нее сердце огромное — золотое.

Я же… она же… мы же…

Только оказываюсь на свободе, отмахиваюсь от Зура, который настаивает на моем возвращении в турнир. К тому же, мне еще тачку нужно отыскать! Есть мыслишка дерзкая, — у Вики Гордеевой позаимствовать, — но потом с ней разберусь. Друг конечно прав, у нас есть куда более сложные моменты, проблем выше крыши, но нет для меня в данной ситуации чего-то главнее, чем прощение Ирки. Так что, решаю первым делом с Корольком разобраться.

Телефон вернул еще ночью — отвоевал у Лавы, пока ему зубы в глотку вбивал и остатки мозга взбалтывал… Даже его охрана, в виде Гордеевых, не спасла. Оттащить оттащили, но Лава, как вынырнул из бездны, так сразу кровью харкать принялся. Сам виноват — сунул нос, куда не следует, будь готов, что тебе его сравняют с лицом…

Звонок Иришке ничего не дает — она меня, по ходу, в черный список поставила. Ничего, я упрямый и находчивый. Если припечет — найду, как ее достать. Звоню домой, узнать, в курсе ли домочадцы, где Иришка.

Корольков уверяет, что поехала в универ. По голосу — мужик в панике, что-то случилось в лаборатории.

Приходится гнать к клубу, где оставил тачку, забирать и только после этого ехать в универ. Без колес, я голый…

Уже на месте узнаю жуткую новость — лабораторию Королька разгромили и разграбили.

В ужасе несусь по этажам, пока не врезаюсь в галдящую толпу. Еле продираюсь к дверному проему, который преграждает крепкий мужик.

Он хамски меня отталкивает:

— А ну стоять! — рявкает, а меня злость накрывает. Бл***, да по человечески скажи, нельзя, а он… Посылаю мужика, глазами обшаривая народ. Мне лишь Ирка нужна, и тут из толпы Светка бледная показывается. Глазищи вытаращены, губы дрожат.

— Если ты ищешь Иру, она, — лаборантка мотает головой дальше на коридор, где у подоконника другой мужик стоит, в телефоне ковыряется, — в комнатке охранников. Их там с Ярович допрашивают, — с виноватым видом бормочет и губу прикусывает.

— Спасиб, Свет, — киваю знакомой и бегу, куда указала. Правда, войти сразу не получается, мужик меня примечает, аккурат когда за ручку берусь.

Мелкая потасовка «нельзя-пусти», и я все же мальчик большой и пронырливый, в дверь умудряюсь протиснуться.

Дальнейшее вновь в тумане. Помню гнев, бешенство Ирки, ее ладонь, жалящая меньше, чем взгляд и язык. Слова вдалбливаются в голову, будто гвозди от удара молотка. Даже глохну от крика и звона.

Толком не понимаю, за что опять получаю, но если Ирка все еще злится за видео… то неожиданно. Казалось, уже огребал. Или все настолько сильно ей в душу запало, что она меня и видеть не желает?..

Но только она фурией вылетает из комнатки, как узнаю истинную причину — в разгроме лаборатории меня и мою команду подозревают. На мои увещевания, что это бред полный, видос показывают, где мы обсуждаем как раз способы избавления от конкурентов.

Матерюсь, но уверяю, что это всего лишь болтовня. Да, нас не красит, да, ниже не бывает, но мы и не пытаемся из себя благородство строить. Мы всего лишь волнуемся за свое детище!!! Пусть диковатыми методами, но языками болтать никто не запрещает. Между говорить и делать — большой пробел. Вот и ищите, кто в этот пробел, тихушничая, протиснулся и устроил погром.

А то легко на нас валить. Я уверен в парнях на все сто. Не могли они. От обиды трепались. От негодования тему перетирали. Но не могли они. И я не мог. Прям уж нашли самых мерзких существ на свете. Все, бл***, благородные, одни мы, твари… К тому же, у меня алиби!

Вирзин, Гольдман, Ярович и следаки слушают, последние быстро проверяют мои слова, а когда убеждаются, что я не лгу — отпускают. Покидаю помещение, злей не придумаешь.