Непримиримые 2

— Ксю, — запинаюсь на мысли, — скажи, что ты не сглупила…

— Я в кафе сидела и думала. Ждала времени, которое было назначено. А когда время пришло, поняла, что не могу. Я ведь… тоже люблю его. Но что, если он узнает про ребенка и… Боюсь, как отреагирует и на чем настоит.

— Ты будешь лучшей матерью на свете, — хриплый голос Антона, как гром среди ясного неба, шелестом наполняет палату. Я шокированно оборачиваюсь к очнувшемуся Яровичу, а Ксю бросается к койке.

— Только отцу малыша лучше знать, вдруг он захочет принять участие в его воспитании. А я… буду тебя ждать… всегда… и приму…

— Тошечка, милый, — виснет на его руке Ксения, стекая вниз. — Прости, прости меня, — целует, где и как получается. Ревет навзрыд подруга, стоя перед ним на коленях и всхлипывая раз за разом между поцелуями.

— Тош, — чуть запинается на глотке с воздухом. — Ты же не думаешь, что ребенок от другого? — забывает, кто настоящая жертва Бравина и устремляет на Антона возмущенный взгляд.

— Ксю, — шикаю негодующе. — Сейчас не о том говорить нужно!!! Тош, ты… умничка, — мои губы тоже дрожат.

Но тут в палату вбегает медсестра:

— Девушки, вам придется срочно покинуть помещение! — выпроваживает без деликатности, пихая в спины.

— Я не уйду, — орет Ксю, бесновато цепляясь за койку Яровича.

— Ксень, — примирительно пытаюсь образумить подругу, но видя ее невменяемый взгляд и перекошенное ужасом лицо, отступаю.

— Не пойду! — упирается Бравина. — Я в сторонке… в уголочке… Никому мешать не буду, но не уйду. Хоть волоком тащите, — рьяно трясет головой Ксения.

Медсестра расстроенно отмахивается, а я, только палата наполняется другим взволнованным персоналом, тотчас выхожу. Но покинуть больницу и даже коридор не удается, уже у двери сталкиваюсь с двумя мужчинами в штатском, но явно работников правоохранительных органов. Смутно, но лица кажутся знакомыми — еще на месте драки мелькали.

Один среднего роста и крепкий, как борец. Лицо прямолинейного и твердого характером человека. Короткие темные волосы, карие глаза, прямой нос, узкие губы. В коричневой кожанке, кремовом джемпере, джинсах и тяжелых ботинках.

Другой пониже, худее, но лицо с хитринкой. Рыжеватые волосы, с охровыми бликами в глазах, кривоватый нос. Ветровка на рубашку, джинсы и кроссы.

Как понимаю, первый — сила, второй — смекалка.

— Королькова Ирина Сергеевна? — официальным тоном рыжик.

— Да, — чуть немею, поглядывая то на одного, то на другого, закрывая дверь и отрезая нас от суматохи в палате.

Невысокий выверенным движением перед моим носом распахивает красную книжечку-удостоверение работника полиции и механически представляет себя и напарника:

— Старший следователь, Петренко Иван Алексеевич и, — кивок на второго: — Азарин Роман Игоревич. — Нам бы хотелось задать вам пару вопросов по поводу драки и аварии.

— Вчера на месте происшествия меня уже допрашивали, — вяло напоминаю.

— Да, у нас есть материал, но появились вопросы, которые нужно уточнить и прояснить.

— Сейчас? — удивлению нет предела.

— Было бы замечательно, — тоном, будто это я предложила, а не он настаивает.

Ненавязчиво начинает засыпать вопросами, как бы между прочим шагая по коридору и тормозя возле скамьи в небольшом холле. Сама не замечаю, как присаживаемся. Опять рассказываю, как и что случилось: что помню четко, что смазано. Старюсь по пунктам разложить свои действия.

Следователи благодарят, оставляют повторную визитку:

— Если еще что-то вспомните, звоните.

— Угу, — и я поднимаюсь следом. Только мужчины скрываются за поворотом лифтовой, я тоже иду прочь. Из помещения, здания… прочь в подступающий вечер. На улице глубоко втягиваю прохладный воздух, нехотя выуживаю мобильный. Включаю, — я его на время выключала, чтобы не мешали, не беспокоили, — да, и вообще, и без пиликанья суматошно и тошно. Бреду по тротуару и лениво изучаю пропущенные звонки и СМС, пока не натыкаюсь на пару важных «Авто, номер… на штраф-стоянке по адресу».

Передвигаюсь на метро, маршрутках, пешим шагом…

Перебираю сообщения в сети, просматриваю новости… А когда мысль важная мысль начинает свербить в мозгу, набираю Анюту:

— Ты в курсе проблем и дел парней с Големом?

— Ир, — пауза, — а ты…

— Знала? — требовательно. Она ведь подруга. Почему даже не намекнула…

— Кто это? — голос Зура за трубкой. Парень еще со школы меня не жалует. Ну и плевать — мне с ним отношения не строить. Только странно, что ни разу его не увидела у Игната. Хотя, в больнице еще Славка и Ромка лежат. Может мы с друзьями Игната просто разминулись.

— Ирина, — растеряно выдыхает не для моих ушей Снежикова. — Тем, она… в курсе про ваши проблемы.

— Что? — зло шипит парень.

— Дай поговорить с ним, — вклиниваюсь в их болтовню.

— Она знает, — бормочет Анютка мимо трубы, — поговоришь?

— Откуда знает? — требует Артем, но тотчас: — Да пох*** уже! — мне в мобильный: — Птичка, слушай, ваще не до тебя. И не лезь — свое болото разгребай, — и сбрасывает вызов.

Озадаченно торможу. Обидно и диковато, когда тебя отбривают, толком не уточнив, по какой причине звонишь.