Непримиримые 2

К тому же… вроде как я решил держаться от нее подальше!

И плевать, что отравлен соседкой. Плевать, что отношения с другими теперь безрадостны, пусты и безвкусны, зато физиологию никто не отменяет. Простой трах помогает успокоить беснующееся либидо, значит, буду трахаться. Хотя бы эмоции притупятся, и то хорошо!

Уже точно знаю планы на вечер, а пока еду в клуб к Штыку. Поговорим по-мужски, мне очень нужна разрядка, точнее, мозги встряхнуть. Ромыч в этом силен, как никто. Если откажется по-хорошему со мной поговорить, знаю, за какую нить дернуть.

Да, я такой, мегаподлый и низкий. Одним словом — антидруг!

* * *

Когда оказываюсь в зале, Ромыча нигде не вижу.

— Здрасьте, — вежливо киваю Роксову Владимиру Игнатьевичу.

— А-а-а, — хмыкает старик. — Передумал?

— Нет, — хмуро. — К Штыку пришел, а его нет, — пробегаюсь взглядом по бойцам в зале.

— Да чего-то сегодня припаздывает, — мрачнеет Роксов. — Он последнее время сам не свой. В облаках витает, а это плохо для дела. Особенно для нашего, — задумчиво кивает.

— Мгм, — соглашаюсь отстраненно. — Я могу немного грушу помять?

— Дело твое, только не забывай плату вносить, — Владимир Игнатьевич старчески посмеивается.

— Конеш.

Часть 3 Глава 19 (Настоящая мужская дружба — и в горе, и в радости…)

Игнат

— Штык, здоров, — за усердным и интенсивным битьем груши упускаю момент, когда в зале появляется друг. Торможу подвесной инвентарь, обхватив руками.

— Угу, — словно не мне. Ромка отворачивается, продолжая разминку.

— Штык, — непонимающе зову, — почему опоздал?

Друг упорно молчит. Обхожу.

— Может, поговорим? — развожу руками.

— Верст, пошел нах*** вот по-братски прошу, — зло цедит сквозь зубы Рома, порываясь уйти.

— Штык… — только и успеваю придержать за плечо, как в следующее мгновение к моему лицу приближается кулак. Здоровенный, к слову сказать.

Едва голову дергаю, уходя от прямого попадания, но скулу все равно немилосердно обжигает. От удара сносит, ведет, будто перепил, и ноги плохо слушаются. В башке повисает звон, перед глазами кляксы начинают прыгать, но слышу едва различимые голоса мужиков и свист:

— Э-э-э, что за бои… Штык, прочь.

— Парень, — по щекам звучно хлопают. Промаргиваюсь, передо мной взволнованный Игорь Борисович. — Ты как?

— Норма, — трясу все еще звенящей головой. — Сам себе бью по щеке сильнее.

— Посиди, — командует тренер, и я незамедлительно на пол ухаю.

— Я ее не целовал, — не знаю, зачем это говорю. Да к тому же при всех. Да к тому же без особой уверенности, что дело в этом.

Ромка молча сопит невдалеке. Кулаки яростно сжимает, на меня диким зверем посматривает. Между нами с десяток мужиков и парней толпятся. Видать, боятся продолжения.

— Ты же знаешь, что я бы…

— Ты… — задыхается гневом Штык. — Она всегда по тебе сохла, а я… ждал. Терпеливо ждал, когда ты наиграешься. Я не отдам ее!

— Не будь идиотом, — кое-как встаю. Пошатываюсь, головой опять трясу, приходя в норму. — Между нами нет ничего.

— Тогда на какой хрен, а?.. — рычит Ромка, делая выпады ко мне, но мужики нас упорно отгораживают друг от друга.

— Бл***, да я ей не нужен, она отомстить хотела! — пытаюсь докричаться до приятеля.

— Кому? — гневается Штык. — Мне?

— Нет, мне! — вскидываю руки. — Лерка тему просекла насчет Ирки, и только улучила момент… — порывисто отмахиваюсь. — Штык, ты же мой братан, я бы никогда не переступил через тебя!

— Так, — раздается громкий и весьма внушительный голос Игоря Борисовича, наполняющий все пространство. — Заканчиваем балаган. Это зал, а не базар! Разборки устраивать снаружи, а тут выяснять языками отношения не позволю. Все по местам и продолжать тренировку. Штык — на ринг. Парень, — мужик строго смотрит на меня. — На голову защиту и тоже на ринг. Как мужики поговорите. И молись господу богу, если не окажешься готовым…

* * *

Уже через пару минут, заливаясь потом, стараюсь хоть как-то оказать сопротивление Ромке. Он — нереально крут и силен. Быстрый, ловкий, беспощадный. Не уверен, что хоть раз попадаю очково, но мазанные нет-нет, да цель находят.

Когда получаю очередной удар в лицо, Борисович нас разгоняет. Мне хорошо… Как же мне хорошо, даже мозги вроде на место встают!

— И правда, ботаник, — качает головой тренер. — И, видать, даровитый… — добавляет с кривым смешком.

* * *

— Прости, — сижу рядом с Ромкой в раздевалке. — Знаю, гон*** я…

— Не хочу с тобой ругаться из-за девчонки, даже если это Лера, — бурчит Штык, глядя в никуда и разматывая бинт на руке. — Но я… я тебя убью, если посмеешь еще раз к ней притронуться.

— О, вот и вся любовь, — хмыкаю, пытаясь перевести разговор в шутку, но когда Ромка одаривает красноречивым взглядом, серьезнею: — Штык, мне плевать на нее, и поверь, я сегодня точно понял, что и ей… У тебя реальный шанс. Не знаю, что в голове у Ионовой, но надеюсь, планы на счастливое будущее с тобой, — не кривлю душой, но и ни грамма не хочу обнадеживать друга. — Я так чувствую, а девчат знаю очень даже неплохо.