Непростые союзы (ЛП)

— Черт возьми! — пробормотала она. — Кто из них настоящий?

Один Артемис крикнул: — Давай, Шар! Прикончи его! Меч Шар занесся, готовясь к размашистому удару, затем снова остановился. Теперь усмехнулся другой Артемис.

— Используй здравый смысл, Шаресса. Займись с ним, и делу конец.

Мышцы боевой женщины снова напряглись, затем расслабились. Остальные участники события, молча, наблюдали за ней. Ноф восхищался великолепием фехтования между двумя Артемисами. Было ясно, что двойник, появившийся из тени, подражал мастерству Энтрери так же, как и его внешности. Два бойца сомкнулись в плотный круг, ни один из них не желал уступать. Эхо их ударов странным образом разносилось по коридору в непостижимую даль.

Теперь эти двое снова разошлись, каждый искал лазейку. Но на этот раз Шаресса больше не колебалась. С глубоким вздохом, который был почти выдохом, она описала мечом смертоносную, грациозную дугу. Голова Артемиса, который был справа от нее, слетела с его плеч. Его тело на мгновение выпрямилось, из шеи хлынул фонтан крови. Затем, издав тонкий визг, оно растворилось во тьме. Нофу показалось, что он увидел смутное пятно тени, убегающее в темноту за пределами света факелов.

Другой Артемис опустился на колени. В дополнение к порезу на щеке, его левый рукав был пропитан кровью. Он оторвал полоску ткани от своей рубашки и перевязал рану, зубами туго затянув узлы. Затем он пристально посмотрел на Шар, которая не пошевелилась с момента своей победы.

— Это был довольно изящный удар, тебе не кажется?

Шаресса вздрогнула, как человек, выходящий из транса.

— Я не могла сказать, кто из вас на самом деле ты.

— Как же ты узнала, кого нужно убить?

Стройная пиратка посмотрела Энтрери прямо в лицо.

— А я толком и не узнала. Она отвернулась, чтобы встать рядом с Нофом.

Инграр снова повернулся к двери. Раздался внезапный щелчок, когда замок поддался, и молодой человек отступил назад, предчувствуя возможную ловушку. Однако ничего не произошло, и через мгновение слепой пират жестом подозвал Энтрери.

Маленький человечек, все еще занятый перевязкой руки, кивнул Керну.

— Давай, паладин. Вперед, во имя Тира!

Золотой рыцарь выпрямился при звуке имени своего бога, даже в шутку.

— Вперед, во имя Тира! Он выхватил меч и распахнул двери.

Теплый поток влажного воздуха окутал их, шевеля волосы на влажных бровях. Ветерок доносил странный мускусный запах, напоминавший о комнате, которой давно не пользовались, в которой гнили какие-то неизвестные вещи. Керн споткнулся о какой-то предмет мебели и издал тихое восклицание, которое, произнеси его кто-нибудь другой, могло бы быть принято за ругательство. Затем в дверях появился Трандон с факелом в руке, за ним последовали остальные участники группы.

Они находились в большой комнате, хотя и явно заброшенной в течение некоторого времени. Ее стены были увешаны богатыми гобеленами, но они были оставлены на милость крыс и червей. Мебель выглядела прочной и удобной, но когда Ноф, все еще чувствуя слабость, прислонился к стулу, тот с грохотом развалился. Комната, казалось, была оборудована как спальня для кого-то из знати, но было очевидно, что здесь уже давно никто не спал. Повсюду витали приторные миазмы сырости и разложения.

На одной стене, рядом со старинной кроватью, висел портрет мужчины в развевающихся одеждах высокопоставленного чиновника Доегана. Темные волосы, с проседью, были зачесаны назад над высоким лбом. Глубокие темные глаза смотрели с холста, и, казалось, следили за незваными гостями в комнате.

Шар подошла к Нофу перед портретом.

— Это снова он, — прошептала она.

— Кто?

— Эферик. Я видела вырезанное из камня изображение его лица в коридоре.

Ноф покачал головой. — Нет, Шар. Я тоже видел его лицо, но он монстр, а не человек.

Шаресса энергично покачала головой.

— Ты не понимаешь, Ноф. Эферик не всегда был таким. Кровавая кузня сделал его тем, кто он сейчас есть. По крайней мере, такова история. Она вздрогнула. — Когда я была маленькой девочкой, мой отец часто рассказывал мне истории о нем. Я думаю, ему нравилось пугать меня.

Ноф уставился на нее.

— Зачем ему это понадобилось?

Шаресса пожала плечами, словно отгоняя неприятное воспоминание.

— Я не знаю. Мне не очень нравился мой отец. Во всяком случае, он сказал, что, когда Эферик впервые начал править, он был человеком. Но через несколько лет он удалился во дворец, и его больше никто не видел. Демоны напали на королевство, и армии Эферика отбились от них. Но его по-прежнему никто не видел. Отец говорил, что император сошел с ума от использования кровавой кузницы. Но когда я стала старше, я услышала другие истории о том, что он — урод. Ее глаза расширились от ужаса. — Я никогда не думала, что он станет тем, кого мы видели за этой стеной. Она беспокойно огляделась по сторонам. — Интересно, была ли когда-то эта комната его спальней?

Ноф опустился на пол, покрытый искусно сотканным ковром, узоры которого кружились перед его глазами, комбинируясь и изменяясь в тысячу различных форм. У него закружилась голова.

— Ноф?