Нерастраченное время

– Но ведь это новый класс, новый учитель.

– Если я приду с вами за ручку, меня точно засмеют…

Удивительно слышать «я сама» от девочки, которая ещё две недели назад не могла решить, куда повесить новогоднее украшение.

– Ладно… – сдаюсь я. – Буду ждать тебя в шесть сорок здесь, на крыльце.

– Лучше там… – она кивает на калитку в заборе.

– Будь по-твоему… Удачи! Все будет хорошо!

Света скрывается в школе, а я так и продолжаю стоять. А вокруг все также продолжают галдеть дети и от их звонкого смеха я начинаю плакать. Всё вроде, как и прежде, но бесконечно иначе.

День 977-й. Будни

Света ходит в школу уже целую неделю. И вроде бы мы неплохо ладим, но между нами стена, барьер, пропасть – называть можно как угодно, важно только, что перебраться через преграду не получается. Вот мы и продолжаем бродить по разные стороны, переговариваемся, когда это необходимо, но не более того.

– Свет, ужин готов…

– Иду…

Она появляется в кухне и вокруг сразу становится темнее. Хмурая. Нелюдимая. Холодная.

– А руки?..

– А что, обязательно их мыть каждые пять минут?

– Не каждые пять минут, а после улицы… – терпеливо объясняю я. С Сонечкой мы проходили подобное года в четыре… Воспоминания о дочери причиняют боль. С тех пор, как Света появилась здесь, я чувствую себя неуютно, даже просто подумав о Соне.

– Я неделями не мыла руки, когда жила на улице… – ворчит Света, но всё-таки плетётся в ванную.

– Да, и тебе повезло, что ты не подхватила какую-нибудь инфекцию! – кричу вслед.

– Ну хоть в чём-то мне повезло в этой жизни, да?

Я лишь устало вздыхаю.

День 987-й. Стоматология

Здесь чисто и совсем не пахнет врачами. Не то что в моем детстве. Тогда поход к стоматологу означал конец света. А уж если он приезжал в школу… Коленки начинали трястись задолго до того, как подходила твоя очередь. И никто с нами не церемонился. Лично у меня, когда я садилась в кресло, ассоциация была с электрическим стулом, а стоило врачу включить бормашину… Не хватало только цепей.

Сонечку я водила к частным зубным врачам, в надежде, что она не станет так сильно бояться, если врач будет терпеливым и мягким. Но не вышло. Только врач полез к ней в рот с инструментом – даже не щипцами, приговаривая, что он лишь посмотрит, Соня наглухо сомкнула губы. Благо, что зубы у неё всегда были здоровые и крепкие, сладкого мы особо не давали, а за гигиеной тщательно следили… А теперь Сони нет… Осталась лишь изъеденная болью память и могила на кладбище. В груди начинает печь так сильно, что хочется вырвать сердце и оставить здесь, на стойке ресепшна.

– Проходите, проходите… – улыбчивая медсестра в сиреневом халатике приглашает нас в кабинет. – Светочка, проходи, садись в кресло.

Света, поколебавшись, всё-таки садится в кресло. Её огромные глаза неотрывно следят за пальцами медсестры, которая раскладывает инструменты.

– Ну и кто тут у нас? – из боковой двери входит врач. – Какая красавица… А ну-ка давай посмотрим твои зубки?.. – на удивление Света легко открывает рот. – Так… Вижу две пломбы… Кто ж их ставил-то… Ужасная работа… Но ничего, мы все исправим.

Даже когда врач берётся за бормашину, Света продолжает молча сидеть, только глаза жмурит и ладони сжимает в кулаки.

– Не бойся, моя милая, все будет хорошо… – врач, успокаивает Свету, при этом его проворные пальцы продолжают быстро работать.

– Скажите, а нужны ли нам брекеты?

– Брекеты ставят только после прорезывания вторых моляров. Давайте дождёмся, а там посмотрим. Ну как ты, деточка?

Света терпеливо ждёт и ни одной слезинки, ни одного протеста.

День 995-й. Горка

На горке в центральном парке тьма народу. Света, держа в руках ледянку, дольше стоит в очереди, чем катается. Я уже порядочно замёрзла и начинаю пританцовывать, чтобы согреться. Морозный воздух кусает за щёки, и я прячу лицо в палантин.

Удивительно ходить по магазинам или на горку с совершенно чужой девочкой… Сердце каждый раз замирает от боли. Я как будто предаю Соню раз за разом. Хотя это мелочи по сравнению с тем, что я привела чужого ребёнка домой и играю роль её мамы.

– Эй! – вдруг раздаётся громкий окрик. – Куда без очереди?!

На ступеньках горки образовалось столпотворение. Ищу глазами Свету. Нахожу по торчащей макушке в белой шапочке. Она замерла на верхней ступеньке, а мальчишка, стоящий за ней, дёргает её за капюшон.

– Ты без очереди пролезла! – стыдит он Свету.

– Отвали! – шипит та в ответ. А потом добавляет несколько бранных слов из тех, что в приличном обществе под запретом, особенно для детей. От стыда меня бросает в жар, хотя ещё секунду назад я мёрзла.

Воцаряется тишина, но лишь на мгновение. Сопровождающие своих малышей родители как будто очнулись от сна и наперебой заголосили. Не обращая на них внимания, Света садится на ледянку и скатывается вниз.

Перехватываю её у лестницы, беру за руку и увожу прочь.

– Так нельзя… – учу я по дороге домой. – В приличном обществе так себя не ведут!

– Ну извините, что я такая неприличная…