Неравная игра

Быть может, в угоду своей гипотезе я и провожу несуществующие связи, но с каждым оставленным позади километром во мне крепнет убежденность, что именно Алекс Палмер и заведует — точнее, заведовал — клубом «Клоуторн». Единственный вопрос, на который у меня пока нет ответа, — это как он получил должность председателя. К гадалке не ходи, его репортерская карьера тут ни при чем. Исходя из временных рамок, Таллиманом Палмер, по-видимому, стал вскоре после оставления журналистики, поскольку клуб закрылся примерно в тот же период. Возможно, именно поэтому его и привлекли — молодой мужчина с необходимыми навыками для ликвидации любой цифровой информации, относящейся к «Клоуторну». И именно благодаря его деятельности в сети и отсутствуют какие бы то ни было упоминания названия клуба.

Такая вот у меня версия.

После пары довольно нервных задержек из-за заторов мы наконец-то покидаем автомагистраль и продолжаем путь по шоссе, а по приближении к конечному пункту — по сельской дороге.

Графство Дорсет представляется мне вполне подходящей сельской глушью, где можно было обосноваться в надлежащее время. Восхитительная местность, впечатляющее побережье, десятки старомодных деревушек — жаль, что общую картину несколько портит пасмурная погода.

Я снова пихаю Клемента.

— Привет, соня. Мы почти на месте.

Великан шевелится и зевает.

— Напомни мне больше не брать тебя в поездки, — посмеиваюсь я. — Хорошо поспал?

— Ага, прости. Хотя ты сама виновата.

— Ах вот как?

— Я чертовски измотался за ночь.

— А тогда ты вроде как не жаловался. Что ж, придется заняться твоей выносливостью.

Впервые за всю поездку на лице Клемента появляется улыбка.

— Так-то лучше. А для придания дополнительной бодрости сообщаю, что нам осталось чуть больше километра.

Улыбка моментально исчезает.

— Какой у нас план? — спрашивает он.

— Я посмотрела дом на Гугл-панорамах…

— Как-как?

— Да это интернет-сервис такой. Можно посмотреть по компьютеру любую дорогу и улицу в стране буквально под любым углом.

— Все равно не понимаю.

— Вроде как выйти из дома и осмотреться по сторонам.

— Как, на хрен, такое возможно?

— Мне вправду тебе нужно объяснять?

Ответом служит нахмуренное выражение великана.

— В общем, — продолжаю я, — дом стоит на однополосной дороге, так что припарковаться рядом не получится. Более того, подъездная дорожка к нему закрыта воротами.

— Как же мы тогда узнаем, что этот таинственный мудила приехал? Если он вообще приедет, конечно же.

— Я обнаружила придорожную площадку метрах в четырехстах за домом. Там мы и припаркуемся.

— Пупсик, это не ответ на мой вопрос.

— Я как раз к этому и веду. С одной стороны дома есть лесок. Пройдем назад по дороге, перелезем через ограду и незаметно подберемся к дому.

Клемент снова хмурится.

— Думаешь, плохая идея?

— Идея-то ничего, только я не особый любитель шастать по сельским е***ням.

— Да какое там шастать-то, несколько сотен метров от силы.

— Надеюсь, коров поблизости не будет. Не доверяю я этим мутным тварям.

— Ешь-то ты их с удовольствием!

— Когда они дохлые, это другое дело.

Я качаю головой.

— Поверить не могу! Мы вот-вот разоблачим аферу века, а ты только из-за скота и переживаешь!

Наконец, перед нами финальный отрезок пути. Я сворачиваю на однополосную дорогу и плетусь на третьей передаче, всего лишь тридцать километров в час. По обеим сторонам за жердевым забором тянутся поля и луга. Смотреть не на что, весь пейзаж — хмурое небо да редкие деревья.

Заборчик сменяется живой изгородью, и дорога круто изгибается. За поворотом, метрах в двухстах слева, из-за рощицы голых деревьев проглядывает крыша дома.

— Вот он, — киваю я в сторону строения.

Немного ускоряюсь, чтобы не вызвать подозрение у обитателей жилища. Участок показывается за окном всего лишь на несколько секунд, но выглядит он в точности, как я и помню по Гугл-панорамам. Придорожная граница засажена высоким кустарником, несколько запущенным, а за основательными на вид деревянными воротами, чуть смещенными от центра, к дому бежит дорожка. Вид самого строения скрыт плотно растущими деревьями на участке. Лишь успеваю заметить кирпичные стены, выкрашенные в белый цвет: даже в это время года мать-природа надежно прячет дом от посторонних глаз. Пейзаж справа тоже не отличается открытостью: над дорогой высится рощица из белых берез и рябины.

Когда я снова бросаю взгляд влево, шпалера как раз заканчивается, и опять тянется жердяная изгородь. За ней стоит лесок, через который мы и собираемся подкрасться к дому.

Метров через четыреста я останавливаюсь на придорожной площадке. Глушу двигатель и смотрю на часы на панели.

— Двадцать минут, — объявляю я.

— До чего?

— До двух часов — когда у Алекса была назначена встреча.

— Тогда нам лучше поторопиться.

Мы выбираемся из машины и идем обратно вдоль дороги. За исключением шороха ветвей да редких криков чаек, стоит зловещая тишина.

— Не нравится мне это, — бормочет Клемент.

— Что не нравится?

— М-м… Пустота.

— Понимаю. Да уж, живя в Лондоне, привыкаешь к постоянному шуму.

— Я не об этом.

— А о чем же?

— Ни о чем. Забудь.