Нереальная реальность 1 2

Еще одна клавиша. Тут даже хозяин чудо-щетки очухался. Он удивленно посмотрел на постояльцев и начал испуганно вжиматься в стеночку, понимая, что здесь сейчас что-то начнется.

Еще одна клавиша.

Ветер по комнате...

С треском вылетела дверь номера. Ввалилась собака. Огляделась. Прыгнула на Лаврушина.

И тот нажал сразу три клавиши...

- Успели, - только и прошептал он...

***

- Дон Хуан, подлый обманщик, как мог ты истоптать мою душу?!

- Хуанита! Я с детства любил одну тебя. Я страдал. Я не видел отклика в тебе. И моя черная душа озарилась адским пламенем злобного томления.

- Что сделала я тебе, о, притворщик?

- Я хочу овладеть тобой. Не только телом, но и чувствами. Я хочу, чтобы ты ползала у моих ног.

- Нет, нет, нет!

- Тогда ты никогда не узнаешь судьбу твоего отца.

- Так это ты, коварный, похитил его?

- И не узнаешь, кто была твоя мать.

- Ах, мне незачем жить.

Брык - дама грохнулась в обморок - прямо на охапку прелых листьев, рядом с которой весело журчал ручеек.

Одетый в темное сухощавый, жилистый усатый негодяй лет тридцати зловеще захохотал и подхватил обмякшее тело.

- Я бы скормил тебя собакам, если бы не любил так пламенно, - воскликнул он.

Разговор был на испанском.

Взвалив тело на плечо, негодяй пошел в лесную чащу.

- Э, брат, куда девушку поволок? - спросил Степан по-испански.

Тут он не выдержал. Невмешательству есть какие-то пределы. Память прошлой жизни взыграла. Вспомнил институтскую добровольную народную дружину. Засучил рукава. И приготовился въехать искусителю в ухо так, что тот не встанет. А в ухо Степан бить умел. Ладонь - что лапа медвежья.

- А? - обернулся к нему злодей. - О, Хуанита моя! Я мечтал об этом сладостном миге всю жизнь. И я не дам никому встать на пути к своей темной мечте.

Он вытащил из кармана револьвер и выстрелил.

Степан едва успел нырнуть за голый, с неопрятно свисающей корой ствол дерева. Полетели кусочки древесины, выбитые пулей.

- Ха-ха-ха, - гнусно засмеялся злодей, и скрылся в тропических зарослях.

Лаврушин потер спину - он хорошо врезался ей о корягу, когда очутился в этом мире. Поднялся. Огляделся.

- Это еще что за Муромские леса? - спросил он.

Вокруг был густой лес. Чуть в стороне шла узкая дорога, больше походившая на тропу, но со следами шин.

- Латинская Америка, - предположил Степан, вспоминая широкополую шляпу на злодее Хуане.

- Пошли по дороге. Куда-нибудь да придем.

И действительно пришли. До городка оказалось не так далеко.

Латиноамериканский городишко был занюхан, грязен. В нем были небольшие каменные домишки с покосившимися заборами или ветхие, из соплей и мусора слепленные строения. Рядом плескался океан. У пирса покачивались на волнах рыбацкие лодки. На песке лежали лодки. Поодаль торчали мачты из воды - это были затонувшие лодки.

На улицах было немало народу. Люди на самом деле походили на латиноамериканцев - ощущалась дикая смесь испанских, индейских, английских и еще черте каких кровей. На пришельцев почти никто не обращал внимания, жители были слишком заняты улаживанием собственных проблем. Два загорелых рослых парня вцепились друг другу в шею и орали благим матом:

- Я думал, ты мой брат.

- А я думал, что ты мой брат.

- Ты обманщик.

- Нет, ты первым обманул меня...

На другой улице рядом со свалкой жирный смугляк в черном костюме - в такую жару! - орал на женщину:

- Отдавай деньги. Иначе я отправлю твою семью в долговую яму.

- Но...

- Ты будешь моя.

- Я вскрою себе вены!

- И твои дети пойдут просить милостыню!

Постоялый двор оказался грязным клоповником. Но ничего не оставалось, как снять там комнату. При постоялом дворе был бар - просторный сарай с изрезанной ножами стойкой и исписанной неприличными словами мебелью. За стойкой скучал полноватый, пожилой бармен.

- Сеньоры из города? - осведомился он.

- Из какого города? - вопросом на вопрос ответил Степан.

- Как из какого? Из Ла-Бананоса.

- Почти.

- Гринго?

- Ни в коем случае, - замахал руками Лаврушин, слышавший, что америкашек в Латинской Америке недолюбливают.

- У вас сильный акцент.

- Мы с юга.

- Ага.

Поболтав еще для приличия чуток о погоде, бармен приступил к любимому занятию - сплетням.

- Хороший у нас городишко. Но кипят страсти. Ох, кипят. Кто бы мог подумать, что нашего священника Маркоса убьют из-за наследства прямо в церкви?

- Надо же, - покачал головой Лаврушин.

- И кто мог себе представить, что Марианна окажется дочерью Хосе.

По тону бармена не подлежало сомнению, что в любой точке планеты каждый обязан знать, кто такая Марианна и кто такой Маркос.

- Неужели?

- Ага. Но потом выяснилось, что Хосе вовсе не ее отец.

- А кто?

- Он ее старший брат.

- Ого.

- Но потом оказалось, что он вовсе не ее, а Лилианы старший брат. И тогда Хосе с чистой совестью женился на Марианне.

- Ну да.

- И получил наследство, потому что оказалось, он старший сын старого дона Педрильо.

- Ух ты.

- И теперь у них полно песо. И они открыли приют для бездомных деток, которые не знают своих родителей.

- Как мило. А кто такая Хуанита? - спросил Степан.

- О, она отказала жестокому Хуану. А он способен на все, мерзавец.

- Не убьет ее, часом? - забеспокоился Лаврушин.