Нерон. Император Рима

Однако самое важное для нас – это очень существенное утверждение Иосифа, что определенные авторы его времени в своем порицании Нерона «так беззастенчиво нападают на него со своей ложью, что, скорее, сами достойны порицания». Последняя часть информации, имеющей отношение к обсуждаемой теме, которую можно извлечь из сочинений Иосифа, содержится в том же параграфе, где он утверждает, что в его дни ходило несколько хвалебных историй о жизни Нерона, однако они были столь же мало достоверны, ввиду их очевидной лести, как и упомянутые выше оскорбительные тирады из-за их фальшивости.

Плутарх, который в дни смерти Нерона был молодым человеком, несколько раз упоминает его в своих «Параллельных жизнях», но не выставляет его чудовищем и просто говорит, что «его одержимость и глупость едва не разрушили Римскую империю». Среди главных преступлений Нерона он называет убийство матери и жены и попрание императорского достоинства пением. Но не упоминает смерть Британника и, как и Иосиф Флавий, возлагает вину за плохое управление провинциями на «несправедливых агентов» Нерона. Он говорит, что восстание, стоившее Нерону жизни, совсем незначительно улучшило ситуацию в целом, и его следует воспринимать как «не более чем измену». Описывая попытку Оттона подражать Нерону, считает само собой разумеющимся, что такое поведение нравилось людям.

Но хотя Иосиф Флавий, Плутарх и автор «Октавии», писавшие почти сразу после смерти Нерона, не поддерживали изображение этого императора как бесчестного злодея, Плиний Старший в своей «Естественной истории», опубликованной через девять лет после его смерти, называет его «врагом человеческой расы» и «ядом земли». Кроме того, этот автор обвиняет его в том, что он поджег Рим. Однако Плиния нельзя считать непредвзятым критиком, поскольку Нерон назначил его прокуратором Испании, той самой провинции, где зародилось фатальное восстание. И поскольку Плиний сохранил свою должность в этой провинции еще на три или четыре года после кончины Нерона, можно предположить, что он участвовал в восстании и после этого должен был оправдаться, обвинив своего благодетеля. Он написал историю царствования Нерона, не дошедшую до наших дней. Вероятно, это одна из тех книг, которые Иосиф Флавий назвал полными лжи.

Поэт Статий написал книгу Silvae в царствование Домициана, примерно через 20 лет после смерти Нерона, но, как и его друг Марциал, не сообщал об этом императоре ничего существенного, за исключением того, что в одном месте назвал его «неблагодарным». Однако не следует забывать, что Домициан не поощрял оскорбление памяти Нерона и на самом деле так горячо защищал его, что Ювенал называл его самого еще одним Нероном, только с лысой головой.

Историк Тацит, чьи «Анналы» дают нам самое полное описание царствования Нерона, на момент его смерти был шестилетним ребенком и написал этот труд примерно в 115 году, то есть спустя почти 50 лет. Он был большим другом Плиния Младшего и принадлежал к тому кругу римского общества, который относился к Нерону наиболее враждебно. Рассказ Тацита о его царствовании обрывается в 66 году, но история жизни императора до этой даты предстает в самом мрачном и ужасном свете, а характер Нерона – ненамного менее жутким, чем описанный этим же историком характер императрицы-матери Агриппины. Тем не менее многие из его утверждений свидетельствуют в пользу Нерона, как те, что будут приведены ниже. Обычно предполагается, что значительную часть информации Тацит почерпнул из истории, написанной Клувием Руфом, но не дошедшей до наших дней. Однако, учитывая, что этот автор тоже занимал высокий пост в Испании сразу же после смерти Нерона, вероятно, он придерживался того же мнения, что и Плиний Старший. Похоже, Тацит использовал также историю, написанную Фабием Рустиком, но она тоже утрачена, и можно только предполагать, что в ней содержался неблагоприятный взгляд на Нерона.

Светоний, который опубликовал свою «Жизнь двенадцати цезарей» примерно в 120 году, более 50 лет спустя после смерти Нерона, был еще одним другом Плиния и, как Тацит, принадлежал к той же группе, больше всех оскорбленной Нероном. Он обвинял Нерона в различных преступлениях, включая сожжение Рима, и изображал его странным, а в конце жизни совершенно отвратительным персонажем. Результатом пристрастия этого автора к грязным сплетням стало то, что он рассказывает некоторые омерзительные подробности предполагаемой безнравственности Нерона, которые, впрочем, меркнут перед тем, что он рассказывает о других императорах. Тем не менее дал немало оснований считать, что даже среди людей старой школы многие высказывались в пользу Нерона, и пояснял, что эти благоприятные факты следует рассматривать «отдельно от скандальной и преступной стороны его поведения».

Труд Диона Хризостома уже упоминался. После него идет Павсаний, который через 100 лет после смерти Нерона описывает его как человека благородного характера, которого сгубило воспитание.