Нерождённый (СИ)

Эти тюфяки перестают стоять как неживые и бросаются к вагонеткам. Это разумно — они прочитали в моих глазах, что я убью их здесь всех. Всех по очереди.

А потом, если потребуется, буду сам грузить вагонетки.

— Я за вами слежу, — предупреждаю я, подхватываю за волосы с земли голову Хранителя и его тело и вступаю в свою тень

Оказавшись в мире смерти бросаю рядом с печью и оглядываюсь — негоже каждый раз открывать решётку голыми руками.

Ничего! Ничего чем можно было бы её зацепить!

— Мне каждый раз открывать её руками? — спрашиваю у И-себа.

— Да.

— За что?

— Это карма. Ты должен испытывать боль за смерть другого. Хотя бы физическую боль, если не способен на другую.

— Да пошёл ты, — стискиваю зубы и дёргаю решетку на себя, рассыпая пылающие угли по сторонам. Хватаю мёртвую голову и забрасываю внутрь наблюдая как волосы Кенджи обхватывает пламя.

Следом отправляю тело.

— Закрой её.

Чёрт! Пинаю ногой и решётка захлопывается.

— Теперь жди.

Сажусь на мёртвую землю в позу лотоса и замираю. Замираю и заставляю потоки во мне оживать.

* * *

— Всё.

Голос И-себа звучит будто издалека.

Открываю глаза будто оживаю — слишком глубоко утонул в себе.

Встаю и подхожу.

Там, за решёткой, в багровых углях тёмно синий камень. Размером с очень крупный брильянт — я такие выдел на одной из выставок, когда мне нужно было там выследить типа, которого мне заказали.

Камень спрятан под грудой углей и золы, но всё равно очень хорошо виден — его сияние будто проникает через материю.

— Это ядро? — спрашиваю я.

— Да.

— И как мне его достать?

— Уверен, ты уже догадался.

— Издеваешься? У меня всего две руки и скоро от них ничего не останется если я буду запихивать их в костры!

— Ну, ты можешь не брать его.

Да, он и правда издевается.

Подхожу ближе, закусываю губы так чтобы насквозь, так чтобы эта боль попробовала заглушить ту, что начнётся через мгновение и засовываю пальцы в пламя.

— А-а!

— А-аа!

Боль раздирает на клочья.

— Всё. Отойди, — советует И-себа.

Отхожу стараясь прийти в себя.

В руке — синий камень. Он ледяной. Или так кажется после того ада, в который я только что засунул руку.

— Что теперь?

— Тебе нужен нож и лента.

Нож и лента?!

— Меч? — я касаюсь ножен.

— Да. Теперь ищи ленту.

Достаю шигиру и отрезаю от своей туники кусок материи — там внутри, не на виду.

— Так?

— Да. Надрежь себе кожу. В любом месте. Глубоко. Засунь туда камень и как можно сильнее перевяжи лентой. Завтра ядро станет твоим и ты сможешь убрать её.

Ненавижу боль.

Сука, я ненавижу боль, тем более когда её так много. Распарываю кожу на запястье левой руки и засовываю туда камень, а потом перевязываю накрепко борясь с приступами тошноты от этой адской боли.

— Ну вот, Иниро. Ты, наконец, сделал первый шаг на своём пути к исполнению нашего контракта.

Мне кажется или эта невидимая тварь смеётся надо мной?

* * *

Появляюсь и нахожу Кайоши который стоит и вглядывается в то место, в котором я стоял, а потом исчез. И теперь вот снова появился.

— Как тут всё? — спрашиваю я оглядываясь. — Никаких сложностей?

— Сложностей?! Ты убил их! И Хранителя тоже! — он вцепляется мне в руку и лицо своё суёт прямо мне в лицо. — Это же война, Керо!

— Ты идиот? Когда они скинули нам тело Митсеру — это разве не было объявлением войны?

Я иду к человеку который вяло катит вагонетку, подхожу сбиваю с ног, наклоняюсь и шепчу:

— Если будешь так же ленив я посмотрю на что похоже твоё сердце.

Он испуганно кивает, вскакивает и почти ложится на вагонетку заставив ту бодренько катиться в сторону нашего корабля стоящего на рельсах.

Эти люди — как черепахи. Погружено всего четыре. Ещё шестнадцать. Интересно, кому–нибудь удалось улизнуть? Не спешат ли сюда воины из клана Чёрного Сокола?

Если так — это плохая новость. Кайоши слаб и труслив, а я… я пока просто слаб.

Пригодилась бы большая плеть, но её здесь нет, поэтому просто хожу рядом с рабочими … и то, что я рядом — действует неплохо. Настолько неплохо, что уже минут через пятнадцать вспотевшая троица закатывает на корабль последнюю вагонетку.

Вроде бы всё.

Можно уходить.

Наклоняюсь над телом Минору и достав шигиру из ножен вырезаю на лбу у него имя.

«Митсеру».

Затем показываю то, что написал рабочим.

— Когда появятся господа — покажите им это.

Глава 12

Господин Мори выходит встречать нас очень удивлённым. Из чего я заключаю что он не поверил мне. Обижаться на такое вряд ли стоит.

Он подходит к кораблю ближе, наблюдая за вагонеткой, которую как раз сейчас катят с мосткам двое рабочих.

— Это руда? — он спрашивает так будто не видит её собственными глазами в вагонетке, которая скатывается на рельсы прямо перед его носом.

Скатывается одна, он молчит и ждёт когда скатится вторая. Но и второй ему мало — он так же молча ожидает когда скатится третья.

— Как видите, — я развожу руками.

Приятно когда обещал и выполнил обещание.

— Это чёрная руда? — продолжает говорить глупости он.

— А разве нет?

Что если рабочие там в шахте обманули меня и я привёз не то? Могло ли быть такое? Ну да, могло. Разозлить целый клан просто так? Не то, чтобы меня это сильно беспокоило, но всё же.