Нерождённый #3

— Она там, в клетке, на «Надежде» и никого не подпускает к себе, — говорит Кайоши. — Слишком сильно напугана.

— Привяжите его, — я показываю на кормчего. — И не вздумайте тронуть.

Мои слова почти успокаивают его.

Он даже трястись перестаёт, хотя еще мгновение назад, его тело содрогалось от крупной дрожи.

Не то, чтобы я не верю этим людям, окружившим кормчего, но в жизни всегда место ошибке. Этот здоровяк с переломанным носом и выбитым глазом вполне может оказаться не при чём. Толпа не всегда разумна, на моих глазах, примерно такая же толпа, растерзала случайного прохожего, который просто оказался не там и не в то время.

— Отведите меня к ней.

Меня ведут.

Оказывается, под капитанском мостиком «Надежды», пару уровнями ниже, есть небольшая комнатка с кроватью, парой шкафов, столом и огромным зеркалом на стене. И еще — крохотным чуланом. Распахиваю дверь в него и сначала ничего не вижу. Только потом, когда глаза привыкают к сумраку, вижу девушку забившуюся в угол и её испуганный взгляд.

Присаживаюсь так, чтобы наши лица оказались на одной высоте.

— Как ты?

Молчит, затравленно глядя на меня — здесь так темно, что ничего не разглядеть. Ничего кроме блеска её глаз и спутанных волосы, которые давно уже не видели расчёски.

— Ты знаешь меня? Ты узнаёшь меня? — спрашиваю.

Она всматривается в меня, всё так же испуганно. Всматривается и молчит.

— Тебя никто не тронет теперь. Никто, поверь мне.

— Керо?

О, да она знает меня! Нет, не меня, а того, другого Керо. Интересно, их что-то связывало там на Фукусиме или не более чем знакомые?

— Да. Это, — киваю я. — И я теперь господин Эное. Никто не тронет тебя больше. Обещаю.

Протягиваю руку и она вздрагивает, пытаясь забиться в свой угол еще глубже.

Хорошо, значит я слишком тороплюсь, надо дать ей время… хотя бы немного времени.

— Тиба. Он обижал тебя?

Снова вздрагивает, на этот раз, кажется, от имени которое я произнёс.

— Он больше никогда не тронет тебя, — говорю я.

Она словно не верит мне.

— Он убил мою маму, — говорит и голос её звучит хрипло. — Он убил её. Сбросил вниз. К хидо. Он позвал нас гулять на палубу ночью, а потом…

Она плачет, а я не могу дотянуться до неё, чтобы прикоснуться и успокоить. И даже если бы мог — не стал бы. Слишком испугана.

— Он больше никогда не тронет тебя, — повторяю я.

— Он убежал?! — в её взгляде появляется надежда.

— Я всё тебе расскажу, просто дай мне руку, — снова протягиваю ей руку. — Нам нужно поговорить. О тебе.

Она раздумывает, но потому касается моих пальцев своими. Да, хорошо, что она помнит меня.

Помогаю ей выбраться из тесного чулана и тут же подхватываю — яркий свет или голод заставляет Чоу тут же потерять сознание. Кайоши сказал, что Чоу — значит «бабочка». Она сейчас и правда легка как бабочка, кажется, этот ублюдок почти не кормил её…. Ну да, он ведь не мог в столовой брать два обеда. Уверен он давал ей объедки со своего стола.

Выхожу на палубу и взлетаю… наверное, сейчас мы смотримся странно на ночном небе — парящая тень в тёмных одеждах и хрупкая девушка на её руках. Опускаюсь на палубу Орлана — сегодня Чоу, как и я и как, конечно, Кайоши, будем ночевать здесь.

Заношу девушку в свою комнату и укладываю на свою постель.

Она тут же, резко, садится и начинается оглядываться, напуганная роскошью.

— Где мы, Керо?!

Прежде чем я придумываю, как ответить, она продолжает:

— Это дом господина Эное?! Но где он? Он разгневается когда увидит меня здесь! Мне нельзя… нельзя здесь находиться!

До меня вдруг доходит — она ничего не знает. Этот урод, Тиба, убил её мать как только они вылетели из Фукусимы. Может быть, он даже женился на ней только для того, чтобы убить и завладеть дочерью. Интересно — как бы он и дальше прятал её? Как долго?! Кормчий на таком огромном корабле как «Надежда» — важная персона. Он не господин, нет. Но и не простолюдин.

Пожалуй, как это безумно ни звучит, он мог бы прятать её годами.

Она пытается слезть с постели, но я удерживаю.

— Господин Эное точно не будет ругаться на тебя, — улыбаюсь.

— Ты уверен, Керо?! — страх из её глаз никуда не делся..

— Да. Уверен.

— Но почему?! — она оглядывается на дверь, словно боясь, что вот сейчас, через неё ворвётся господин Акайо.

— Потому что господин Эное теперь я, — мягко улыбаюсь я, не выпуская её тонкой руки из своей.

Она не верит. Нет, она не верит.

В дверь заглядывает запыханный Кайоши — он ведь по-прежнему не умеет летать, и потому вечно опаздывает.

— Чай, — приказываю я ему. — Сделай нам чай.

Понятно, сам он делать его не будет, просто скажет кому-нибудь, но сейчас мне нужно чтобы он не мешался.

— Многое случилось с тех пор как ты вылетела из Фукусимы, — говорю я, когда Кайоши кивнув, снова исчезает. — На нас напали. Один из местных кланов. Они убили всех…. Всю семью. Остался только Кайоши и я.

— Четвертый господин тоже погиб?! — Чоу закрывает лицо руками.

— Да, маленького Дэйки они тоже убили, — говорю я.

Уверен, ей тяжело это слышать сейчас, но правду прятать нет смысла.

— И…, — она отнимает ладони от своего лица. — Ты теперь Первый господин Эное?