Нерождённый #3

— Просто у тебя тут всё так красиво, — в голосе Алисы восхищение. — И я хочу себе так же.

Стучу и плеск и голоса сразу же стихают.

— Надеюсь, это Керо, — говорит Ри. — Хотя, конечно, твою записку мог найти кто угодно, лисичка.

— Керо?! — громко спрашивает Алиса.

— Да, — просто отвечаю я и больше никто уже ничего не говорит. Вместо этого плеск воды становится совсем громким, потом я слышу быстрые шаги, а уже через несколько секунд дверь распахивается и на пороге обе девушки замотанные в полотенца, из под которых, впрочем, всё равно всё видно. Всё самое интересное.

— Керо! — Алиса бросается мне на шею. — Я так хотела обнять тебя. Но ты улетел, сразу. Ты плохой, Керо. Ты просто взял и улетел сразу.

Я тоже её осторожно обнимаю под внимательным взглядом Ри. Обнимаю, стараясь нечаянно не коснуться голой попки Алисы.

Обнимаю а потом отпускаю — не можем же мы так и стоять на пороге ванной, обнявшись.

— У вас что-то было? — Ри переводит взгляд с меня на Алису, а с Алисы на меня.

Переглядываемся с Алисой и дружно мотаем головами.

— Нет! — говорю я. — Ничего!

— Пара поцелуев, — краснеет Алиса.

— У неё строгий папа, — говорю я, глядя честным глазами в глаза Ри. — Ничего кроме поцелуев — сказал он. И ты уже знаешь Тринити — он суров.

— Суров, — соглашается Ри, покусывая свои губки и недоверчиво поглядывая на нас.

— Ты не веришь?! — удивляюсь я.

— Верю, верю, — Ри машет руками успокаивая. — Просто Алиса очень скромная девушка… у которой всё еще впереди, а ты… ты, Керо, очень опытный… и очень нетерпеливый. Мне трудно представить, что ты смог сдержать себя.

— Гнев Тринити, — напоминаю я ей. — Просто представь гнев Тринити.

Мы идём в столовую, ждём когда Линда принесёт нам ужин и девушки наперебой рассказывают о трёх художниках к котором успела сегодня наведаться Ри. Ри вместе с Алисой, которую та взяла с собой. Описывают, очень смешно изображая этих почтенных уважаемых старцев, пересказывают беседу с каждым и показывают, какие они сами там были серьёзные. А еще как эти старики пытались заглянуть им под юбки.

А потом лицо Ри вдруг становится очень серьёзным.

— Завтра казнь? — спрашивает она глядя мне в глаза.

— Да, — я киваю.

Я вижу, как сейчас она что-то хочет сказать и не решается. Я жду. И Алиса тоже замолкает — она ничего не понимает сейчас, но чувствует что всё очень серьёзно.

— Я хочу чтобы ты взял меня с собой завтра, — наконец решается Ри. — Я хочу посмотреть на неё. Я не смогу выдержать до конца, но хотя бы просто посмотрю на неё.

Глава 21

Огромный Стадиум сейчас полон — ни одного свободного места на трибунах и даже все проходы полны — каждый желает увидеть, как умрёт легендарная Рэйден. Вход сюда свободный и пришёл, кажется весь город. Самые разные лица и одежды — судя по некоторым, даже все бродяги собрались здесь. Северная сторона Стадиума — для элиты, здесь не увидеть простых одежд и даже слуги, безотлучно сопровождающие господ одеты богато.

В центре, между трибун — огромное поле покрытое песком. Здесь, как я понимаю, происходит всё интересное в городе… и турнир, тот самый турнир, на котором я должен убить Императора — тоже пройдёт здесь.

Сейчас там, в самой середине поля, огромная, метров десять на десять железная клетка. Клетка, к решёткам которой цепями прикованы хидо. Много хидо — я даже не пытаюсь их посчитать — целая стая, и все они рвутся и воют, заливая песок под ногами голодной слюной.

Рэйден забросят в эту клетку? Отдадут на съедение хидо?

Неприятная смерть, но… не больше. Разве такая смерть может утолить боль Императора?

— У неё же есть семья? — Ри, которая сидит рядом, тихонько трогает меня за локоть. — Очень влиятельная семья. Разве они не могут как-то договориться с Императором о пощаде?

Да, Нир говорил мне об этом. Рассказывал, что клан Миура предлагал за жизнь Рэйден любые деньги.

Император отказался.

Я бы тоже отказался на его месте — знать что тот, кто вырезал твою семью — жив, радуется жизни и смеётся над тобой… невыносимо.

— Они пытались, — говорю я.

— Император остался неумолим?

— Да.

— Я бы пощадила, — говорит Ри, не сводя глаза с огромной клетки в которой беснуются хидо. — Что если она, убивая других, утоляет какую-то свою большую боль?

Она еще что-то говорит, но расслышать уже невозможно — толпа на трибунах начинает реветь и свистеть, словно приветствуя.

Приветствуя? Я ожидаю, что появится сам Император, но нет — через главный вход на поле, откуда-то из под трибун появляются люди. Несколько почти голых сильных людей, на которых из одежды только стальные пояса и наплечники покрытые шипами высотой в ладонь.

И эти люди, гремя цепями, волокут по песку кого-то.

Сначала ничего нельзя разглядеть — сухой песок поднимается облаком, закрывая всё от зрителей и только после того, как оно оседает, я вижу девушку.

Лица не разглядеть — оно всё в крови, но волосы… Я невольно поворачиваюсь и смотрю на Ри застывшую рядом. Один в один — этот пепельный оттенок ни с какими другим не спутать.

— Она похожа на меня, — тихо, не отрывая взгляда от девушки говорит Ри. — Она и правда похожа на меня. Эти волосы…