Несчастный случай. Старые грехи

Фраза сработала, как пароль. Губа открыл дверь, позволяя Вохе войти, но тут же, не особо церемонясь, преградил ему путь и знаком приказал ждать. Воха знал такую блажь за Вальтером: придавать любому действу в этом заведении некую таинственность. Когда Губа скрылся в глубине зала, скорее всего докладывать шефу о его визите, Воха позволил себе сесть на кожаный топчан в углу и громко высморкаться. «Когда же начнется эта чертова весна? Вопрос, конечно, риторический. А ведь для кого-то эта весна может вообще не наступить. Никогда. Если допустить мысль, что этот самый Портной существует. А даже если и нет, то Макс все равно погиб и его не вернуть».

В глубине души Воха завидовал Бобу, жажда мести держала того на плаву. А Вохе иногда становилось невыносимо тошно, и он начинал пить. Хотя от этого было только хуже. Все это время он жил с чувством, что вместо Макса погибнуть должен был он. Если б не странный договор с высшей силой. Впервые в жизни он молился во время облавы: «Господи, пожалуйста, не меня!» Теперь же, напротив, лез под пули, желая, чтобы таки его. Плакать о нем никто не будет. Тома, как ни скорбела по Максу, а Новака себе уже нашла. А Лариса? Его «породистая кошка»? Сегодня вон как распереживалась. Но нет. Эта их странная связь хоть и перешла в разряд сожительства, но никак не тянула на большее, ради Островой он себя беречь не станет.

Воха глянул на круглые часы на противоположной от двери стене. Надо же, почти такие, как в его прихожке, совковый антиквариат. Семь минут прошло. Наконец появился Губа. Уже без кепки, отчего показался ниже ростом, и знаком велел следовать за ним.

12

Воха огляделся. Клетки с кенарами стояли одна на другой, занимая целую стену. При виде незнакомца птицы встрепенулись, забили крыльями. Странная мысль пришла Вохе в голову, а что, если это души тех, кого не стало по приказу Мамедова, точнее Вальтера, ведь в криминальном мире он был известен именно под такой кликухой. «Тьфу ты. — Воха мысленно сплюнул. — Неужто становлюсь мнительным, а ведь еще молодой для этой хрени? Петрович уже без пяти минут на пенсии, а в подобные настроения пока еще не впадает. Как он там говорит обычно про всю эту эзотерику? «Ахалай-махалай» и учит зреть в корень: кому это выгодно?» Вряд ли Вальтеру выгодно запугивать посетителей своими птичками, хотя с Вохой, как ни странно, вышло именно так.

Вальтер уютно расположился на тахте, подобрав под себя ноги. При виде Калганова выражение его лица не изменилось. Он махнул рукой, и Воха принял этот жест за приглашение садиться. Но сесть вот так с ногами на низкую восточную тахту? Он не мог позволить себе такой роскоши: во-первых, он находился на чужой территории, а во-вторых, пришел к Вальтеру с просьбой, а не наоборот. Калганов придвинул к себе единственный в этом кабинете нормальный стул и постарался согнуться, чтобы оставаться на одной линии с хозяином. Потому что просить, глядя свысока, тоже как-то не комильфо.

На столике стояли две пиалы с расписными драконами по бокам. Похожие как две капли воды на те, что так лелеял в своем гараже Боб. Исинская глина или тайваньский фарфор? Воха не помнил, да и на фиг нужно. Его раздражало новое увлечение Боба чайной церемонией. Возможно, из-за влияния Вальтера, а может, потому что у него лично никогда бы не хватило времени на подобную ерунду: прогревать посуду, вымерять градусы кипятка, первый слив посвящать богам.

Из темноты кабинета выступила девушка в восточном наряде, скорее, в очень вольной его интерпретации, и разлила чай по пиалам. Вальтер дернул головой в сторону двери, и девушка бесшумно удалилась. Воха проводил ее взглядом. «Интересно, Вальтер спит с ней? Или считает ниже своего достоинства?»

Мамедов взял пиалу в раскрытую ладонь, сделал глоток и взглянул на Калганова:

— Раньше ты меня повесткой вызывал.

Воха едва не поперхнулся горячим чаем.

— Времена меняются, Данила Георгиевич. Но надо будет — вызову.

— Спасибо за откровенность, капитан. Знаешь, тебя уже больше месяца свои же пасут?

— Уже не пасут. Я, вроде, как герой. Хлопотно, — отмахнулся Воха.

— Давай, излагай. Ты, как я понял, по личному?

— И как только догадался? — Воха пожалел о сказанном. Ерничать с Вальтером не стоило.

Мамедов отпил глоток чаю и выдержал паузу:

— Невелико гадание. С другими делами друг твой приходит, Шульга. Я с тобой сейчас говорю, потому что хорошо воспитан. А с действующими ментами дел не имею. Разве что чайку попить.

Воха поторопился реабилитироваться и кивнул на пиалу:

— Пуэр?

Вальтер улыбнулся.

— Да, капитан, он самый! У пуэра история происхождения занятная! До сих пор его сбор проходит по принципу: «Пять раз сделать выбор и исключить восемь вещей».

— Это как? Расскажи, блесну потом перед Шульгой!