Несгибаемый

— Даже так? – я присел на кушетку, пытаясь понять, что же на самом деле происходит. – И что ты ему ответила?

— Я сказала, что знаю, и он словно с цепи сорвался. Кричал, что ему нужно срочно увидеться с тобой! Вот я и побежала к тебе. Боюсь, у мальчика будет нервный срыв.

— Ясно, – вскочив с кровати, я ринулся собирать вещи, – Гордон, Барри был в городе, когда начался бунт драгеров?

— Подожди, Бэл, – запротестовал торговец, – ты же не хочешь уйти в пустошь прямо сейчас?

— Заночую в горах, – ответил я Гордону, наспех бросая в дорожный мешок вещи, которые должны были пригодится нам в пустоши, – ты не ответил про Барри?

— Да, он был там.

— Он сам сбежал, или его кто-то направил в посёлок?

Гордон задумался, почёсывая небритую щеку:

— Насколько я помню, Барри появился в посёлке с двумя дружками из Тарнонда как раз часа за три, перед тем как появились вы. Он утверждал, что городу скоро конец и не собирается больше оставаться под гнётом самодура Лорда Эролла.

— Он говорил про то, как вели себя драгеры? – перебил я торговца.

Вот тут-то до Гордона стало постепенно доходить. Торговец сел рядом с Марком на кровать и поведал нам всё, что услышал от Барри. Оказывается, драгеры все как один принялись кого-то искать, набрасываясь на прохожих, задавая один и тот же вопрос: знают ли они человека по имени Бэливер. У меня создалось четкое предчувствие, что драгерами кто-то управляет и, судя по всему, Дирк не был исключением. И этот кто-то находится в Великом разломе. Не переставая складывать вещи, я задал всем присутствующим ещё один вопрос:

— Кто-нибудь знает, что такое Альтвэр?

В комнате повисла гробовая тишина. Даже гримби чувствуя напряжение затих, прижав лисьи уши.

— Об этом не принято говорить! – произнесла Эйла, аккуратно присаживаясь на единственный стул в комнате. – Бэл, скажи, откуда ты пришёл? Я не вижу у тебя метки системы, но система каким-то образом тебя видит. Гордон утверждает, что в прошлый раз, система определяла тебя как сущность пустоши.

При этих словах торговец утвердительно кивнул головой, подозрительно косясь на меня.

— Марк утверждает, что ты способен одним лишь кинжалом убить сотню монстров, – продолжила девушка, – и на этом странности не заканчиваются! Ты задаешь слишком странные вопросы, и при этом у тебя знания более глубокие, чем у простого жителя. Если честно, это всё слишком подозрительно, и я хотела бы знать правду, – скрестив руки на груди, закончила свой монолог Эйла.

— А так ли тебе нужна эта правда? – взбеленился Марк, вскочив с кровати. – Он спас нам всем жизни, когда мы остались снаружи во время нападения пустошников. Он отыскал Дирка, вытащив его из скалы. Он прыгнул в костер, чтобы спасти нас от неизвестной нам угрозы.

— И заметь, – перебила его Эйла, – прыгнув в костер, Бэл остался жив! Да и неизвестная нам сущность вполне была ему знакома.

Карэн, стоявшая по середине комнаты всё это время, внезапно заговорила спокойным голосом, без эмоций, что для нее было совсем не свойственно:

— Мне всё равно, кто он и откуда. Его действия говорят о нём больше, чем слова. Я пойду за ним, куда бы он ни пошел, хоть и в Альтвэр.

При этих словах я вздрогнул. Молча наблюдая за разговором соратников, я невольно вспоминал ссору братьев Милосердия. Когда-то они также при мне обсуждали меня. Каждый из них хотел знать, что за проклятие лежало на мне, и в моей памяти четко всплывали их лица. Хмурый Барса, весельчак Рафф, дамский угодник Кейли и другие. Все они теперь лежат в братской могиле. Нет больше храма Милосердия в моём мире.

Три года назад.

Выжженная земля, покрытая толстым пеплом - всё, что осталось от посёлка, в котором я провёл десять лет своей жизни. Я стоял на том самом месте, где когда-то был жертвенник. Ни одного дома не уцелело, словно огонь из самого пекла обрушился на людей. Под ногами хрустели обгоревшие кости.

Что-то знакомое блеснуло на земле в лучах заходящего солнца. Я наклонился. Обычный медный браслет. Мелкие камни нефрита были усеяны вокруг незатейливого плетения. Линда носила его не снимая – подарок погибшей матери. Сердце защемило от необъяснимой тоски.

— Бэл? – обратился ко мне брат Кейли, – а ты уверен, что всё это совершил Великий?

Я опустил голову, не зная, что ответить. Даже представить себе не мог масштабы разрушения. Нет, это был не Великий, а слишком сильный бог. Только вот что это был за бог и за какие грехи люди были уничтожены в одно мгновенье? Неужели ту беременную девушку специально вели на жертвенный алтарь, а я вмешался в чужие планы?

— Нужно уходить! – сказал я Кейли, убирая в заплечный мешок медный браслет.

Пусть останется на память о моей первой девушке. Братья Милосердия молча наблюдали за мной, не решаясь произнести ни слова.

Лес вокруг посёлка остался не тронутым огнём. Братья решили заночевать под его сводами, даже не предполагая, что может ждать нас в этом проклятом месте.

— Нет, это не Великий, – хмуро произнес Барса, как-то нервно поглядывая в сторону пожарища. – Это точно бог.