Нескучная провинция

Издали за ними наблюдала Типен, которая быстрее их побежала к дому Дарнедалей.

Вольдемар ждал невесту у порога дома.

Он с едкой насмешкой заметил:

–Меня очень развеселило известие о том, как Вы целомудренно проводите время. С соседом де Бекко.

Его отец уточнил:

–Эту Типен случайно не подкупила твоя мамаша, чтоб скомпрометировать мадемуазель де Брэскю?

Сирена пожала плечами и отвечала жениху:

–Успешно обзавелась знакомством, что тут такого?

–Своенравная нахалка,– слетело обвинение с языка Вольдемара.

–Не преувеличивай,– одёрнул его Камилл,– Я там был и видел внешнее благообразие общения.

Но юноша взорвался:

–А я буду объективен и скажу всё, что думаю об этой даме!

Дарнедаль-старший нервозно покашлял, давая сыну знак замолчать.

Но молодой человек жгуче изъяснялся:

–Вы бы, мадемуазель де Брэскю, нацепили белый бант на руку, чтоб любой мог сорвать Вашу розу.

Отец отвесил сыну хлёсткую пощёчину.

Девушка обиженно говорила:

–Следите за своей речью, Вольдемар. Вы не в трактире. Острота восприятия так повышена во мне, что я подолгу ношу в душе каждое слово, каждый взгляд.

Вольдемар говорил родителю, чуть не плача:

–Это Вы, папа, разрешили ей гулять. Полезно-то как!…Вот как поздоровела наша пленница!

–Я не пленница! Я могу и в Париж уехать,– опротестовала гостья.

–И стать куртизанкой?– с издёвкой уточнял юноша.

И за дерзость получивший вторую оплеуху.

Дарнедаль-старший орал на отпрыска:

–Ну и даже если сосед ухаживал за Сиреной, что из того?!! Кто из молодых людей не флиртует с хорошенькими девушками?

–Сирена де Брэскю не просто хорошенькая, она очаровательна. В такую можно и влюбиться.

–Ну, так сам старайся заинтересовать собой девушку, а не ныть и ругаться!– поучал отец, затем он повернулся к гостье и позвал её,– Мадемуазель, прошу Вас войти в мой дом.

Девушка поднялась на крыльцо и прошла мимо Вольдемара, даже не взглянув на жениха.

Сирена переоделась к обеду, как в дверь постучали.

–Войдите,– разрешила она.

Камилл вошёл и протянул ей зелёную шкатулку, говоря:

–Это из нефрита. Наши отношения, может, после подарка станут менее конфликтными.

Гостья задумчиво вертела вещицу в руках, разглядывая.

Мужчина рассказывал:

–Говорят, у Чингисхана тоже была нефритовая вещь. Печать в виде фигурки лежащего тигра.

–Значит, этот камень помогает завоёвывать…

Дарнедаль-старший слегка склонил голову, прощаясь, и вышел.

Де Брэскю на пороге дома Дарнедалей оглядывала новую пожилую служанку Вивьен.

Осведомилась у хозяина:

–А Вы не намерены меня сопровождать на прогулке?

Камилл взмахнул руками, грустно отвечая:

–Увы, погряз в мелочах, не вырваться на природу…

Сирена с розовым цветком мака в руке набрела на какие-то развалины из белого известняка. Престарелая Вивьен пыхтела сзади, нагоняя подопечную.

Сбоку от раскидистой берёзы послышался голос Тита де Бекко:

–Когда-то здесь был храм, посвящённый друидскому божеству Маеве, богине-матери, теперь всё заросло крапивой и кустами шиповника.

Он подошёл ближе, за ним бежала собака породы дог с чёрным окрасом.

Красавица многозначительно заметила:

–Мне кажется: здесь повсюду тайны. Эти места так и кишат скелетами, кладами и семейными недомолвками. Все что-то скрывают, прячут…

Она разглядывала соседа. Такие нежные черты лица! Словно женские…И эти обвинения Камилла в том, что Тит не полноценный мужчина…Чёрт! Дарнедаль-старший настроил её против этого приятного молодого человека! Хотя сам Тит признавался в каких-то неблаговидных поступках… Кто знает, может, он не шутил…

Юноша рассказывал:

–Кстати, о храме: говорят, что тут, в развалинах, на самом деле могут быть спрятаны сокровища. Друиды были трёхметровыми гигантами и явно не людьми, раз могли сращивать отрубленные в бои конечности и излечивать умалишённых…Они собирали золото и отправляли в свои миры. Не думаю, что последнее золото они успели унести, христиане уничтожили друидов вместе с их драконами.

–У меня впечатление, что на периферии живут одни чудаки.

–Вовсе нет. В городах – суета, люди не присматриваются друг к другу, а здесь размеренность делает соседа заметнее.

–После вашей провинции балы в Париже теперь кажутся ужасным скучным мероприятиям.

Из руки девушки выпал цветок мака. Тит поднял оброненный мак и поцеловал, измазав губы пыльцой. Он вынул платок, чтобы стереть пыльцу. В этот момент раздался голос Дарнедаля-старшего. Молодёжь вздрогнула и оглянулась.

Камилл с иронией говорил:

–Смотрю: тут господствует дух авантюризма. Но это неосмотрительно: встречаться вот так, на виду у всей общественности.

Тит де Бекко не считал себя виноватым, потому отвечал спокойно:

–Я случайно гулял здесь же. И мы обсуждали историю нашего края, Ваша служанка подтвердит.

Служанка испуганно согласно закивала.

Опекун ехидно заметил подопечной:

–Мадемуазель де Брэскю, а Вам не кажется, что Ваш круг знакомств узковат?

–Так выведете меня в местный Свет,– пожала плечами дама,– И мсье де Бекко не виноват, что попадается на моём пути. Он не прочь поболтать, а я люблю умные разговоры.

Камилл ухмылялся:

–Смотрю: у вас полная ясность и взаимопонимание. Как умильно!

Сирена его одёрнула: