Нескучная жизнь policeman(a) Чапаева

Во дворе дома, видно, заметили движение за воротами. В нашу сторону ударила длинная автоматная очередь и прогремело несколько одиночных выстрелов из помпового ружья. Посыпались боковые стёкла «тойоты», хлопнуло левое переднее колесо. Несколько пуль и картечин, пробив сталь корпуса машины, зацокали о блок цилиндров двигателя многострадального «японца». В ответ, выставив ствол своего табельного в направлении двора, Ванька два раза нажал на курок. Не прицельно? Да… Зато, суки, пусть знают, что не попали. И что «таможня» на проход «добро» не давала!

Падаю с Ванькой рядом. И первое:

— Ты чего, гад, бронежилет не надел?

— Так я ж на разговор с женщинами ехал… Не знал, что так получится, шеф, — виновато улыбаясь, сдавленным голосом отвечает «гад». — Да и потом… против «калаша» твой бронежилет…

— Сколько их там, видел?

— А х… хто его знает? Но на два меньше, это точно… Спецы наши где? У меня одна обойма осталась… можем не удержать, — поморщившись от боли, ответил Дрозд.

Сняв с Ивана ветровку и разодрав, пропитанную кровью рубашку, я увидел два пулевых отверстия. Оба, слава тебе Господи, сквозные. Одно чуть ниже правой ключицы, а второе «хлюпало и хрюкало», всасывая воздух, ниже правого соска. Было ясно, задето лёгкое. Засыпав Ивану в рот жменю обезболивающих таблеток, я начал торопливо накладывать на раны давящие повязки. Понятно, что кровь тремя пакетиками бинтов не остановить, но надо было продержаться до приезда «Скорой»…

— Васильич… ты пугай их, чтоб не борзели… стреляй! — вставляя в свой ПМ вторую обойму, сказал Дрозд.

— Что-то притихли… — выстрелив два раза по окнам дома, сказал я, присматриваясь.

Метрах в десяти от ворот стоял микроавтобус с надписью: «Мебель на заказ. Доставка». «Морда» его была разбита об огромную несуразную бетонную урну в виде кита с открытой пастью. Из радиатора на тротуарную плитку стекала зеленоватого цвета охлаждающая жидкость, но мотор по-прежнему продолжал работать. На водительском месте, уткнувшись головой в руль, сидел, не шевелясь, видно, убитый человек. На пассажирском месте замер второй. В отличие от первого, он сидел прямо, откинувшись на спинку сидения и прижимая к груди помповый дробовик. Рот и правый глаз его были открыты, а из левого глаза, пульсируя, вытекала кровь. Напротив каждого из них в ореоле паутины треснувшего лобового стекла я увидел две круглые маленькие дырочки. «Два двухсотых», — понял я.

— «Нива» там? — вдруг спросил меня Ванька, пытаясь встать на колени.

— Ты куда? Сидеть! — надавив Ивану на плечо, крикнул я. — Не вижу…

— Васильич, на заднем дворе ещё одни ворота есть… технические. Уйдут… — захрипел Ванька, с трудом глотая ртом воздух.

Я снял с себя бронежилет и «приклеил» его липучками к спине Дроздова. Короткий рывок, и я за рулём своего урчащего новым глушителем (спасибо прапорщику Валере) «барсика». Двадцать секунд по дороге из крупного гравия больно бьющего по «брюху» моего стального коня, и вот они… ворота технического выезда с территории участка. Открыты настежь… И надо же, Дрозд оказался прав: в мою сторону прёт, подпрыгивая на лысой резине, голубая «Нива». «Хочешь, сука, поспорить, чей бампер круче?» Газ до полика…

В правом открытом окне «Нивы» ясно вижу торчащий ствол АКМСа… Перебрасываю свой ПМ в левую руку и… Выстрел… второй… третий… Ору, перекрикивая вой турбины под капотом:

— А-а-а-а-а-а-а-а!!!

Удар! Машины столкнулись «лоб в лоб»! Силы моих рук, вцепившихся в руль, не хватило. Не удержавшись, лечу по инерции вперёд и больно бьюсь грудью о «баранку». (Эх, Валера! Ты так и не успел поставить мне новую «подушку безопасности».) Вижу, как вываливается из своего штатного места лобовое стекло «Нивы». Через оконный проём вылетает с открытым ртом и выпученными глазами и падает на капот моего джипа мужик в синей куртке с надписью на спине: «Моссантех». Его башка бьётся о левую стойку «барсика» и, оставляя красные брызги на лобовом стекле, исчезает из поля зрения. А потом… А потом вдруг граната. Откуда прилетела, я даже не заметил. Узнал её, сволочь, сразу — РГО (ручная граната оборонительная). «А поменьше дуры не нашлось? Капот поцарапает…», — успела сформироваться оригинальная мысль в моей гудящей от удара голове. Прокатившись, на моих глазах, до самого лобового стекла, граната легонько тюкнулась о правый стеклоочиститель. А затем, постукивая ребристым корпусом по металлу, орудие убийства округлой формы, скатилось по длинному капоту моего «Паджеро» и упало на мощный бампер «барсика». Я видел взрыв… Вспышку и грохот помню отчётливо. Стремительно открывшийся и подлетевший вверх, красный, как ворота в ад, капот… осколки лобового стекла в лицо… Ещё помню, как внезапно по шее, груди, животу начало разливаться неприятное липкое тепло. Сознание не терял. Я ясно понимал, что живой и что обязательно нужно стрелять… чтобы упырей держать на расстоянии. И я стрелял, ловя слабеющим пальцем курок пистолета. Потом хотел было «отъехать отдохнуть» ненадолго, но услышал прямо над ухом громкий мужской голос: