Нескучная жизнь policeman(a) Чапаева

— Раненый наш папка, доченька, — приготовилась разрыдаться Ксюша, жалостливо сморщив носик.

— Ну-ка, ну-ка, мне здесь без слёз! — прикрикнул подошедший Михаил Иванович. — Только позитив я просил. Чапаев вас слышит, но пока не говорит. А я предупреждал… Состояние стабильное, так что общайтесь… Ксюша, пятнадцать минут, мы договорились… — напомнил Мишаня, тихонько подтолкнув моих перепуганных девчонок ближе к моей кровати.

— Хорошо, дядь Миш… Женя, поздоровайся с папой, — подходя ближе к кровати, тихо сказала моя гражданская жена.

— Привет, па, — тихо сказала Женька, подсаживаясь ко мне на кровать. — А я «пятёрку» получила. По рисованию. Показать?

— Э…

Женька открыла альбом для рисования на нужной странице, и я увидел батальную сцену. Я бы даже сказал, эпическое полотно. В небе носились чёрные и красные самолёты с крестами и звёздочками. По земле ползли танки и бегали роботы с какими-то шлангами. Над морем летели ракеты в направлении одинокой подводной лодки с парусами. И тут я заметил единственного человека с двумя звёздочками на погонах. Человек полз по земле в сторону стреляющего ядрами танка. Он полз, оставляя на земле кровавый след и фрагменты оторванных задних конечностей. Ставить оценку на картине учительница посчитала неуместным. Поэтому «пятёрку» она скромно поставила на обороте шедевра. Там, где была подпись: Чапаева Женя. «Мой папа — подплаковник».

— Угу, — промычал я, беззвучно смеясь и корчась от боли.

— Мам, папе понравилось! — обрадованно закричала Женька и, сбросив с ножек кроссовки, улеглась на больничную кровать со мной рядом. — По остальным предметам пока «пятёрок» нет. Но пока ты будешь выздоравливать, я что-нибудь придумаю, — хитро подмигнув мне, заверила первоклассница.

Ксюша, покачивая зашевелившегося от Женькиного крика Андрей Андреича, подошла ко мне ближе. А потом вдруг неожиданно положила этот брыкающийся голубой свёрток мне на грудь лицом к лицу. Сам не знаю, как это у меня получилось, но я, медленно подняв опутанную трубками руку, осторожно положил её на свёрток. Андрюха ещё пару раз дёрнулся, тихонько выпустил из себя воздух и уставился на меня своими голубыми невинными глазами. Ксюша придвинула стул ближе к кровати, чуть отодвинула моё перебинтованное плечо и положила голову на мою подушку.

— Смотри, как тебя Чапаёнок изучает…

— Угу…

— Па, а хочешь, я с тобой останусь? — шепнула мне на ухо Женька, потрогав пальчиком металлическую спицу, торчащую из моей руки.

— Ммм…

— Чапаев, тебе хорошо с нами? — хлюпнув носиком, спросила Ксения.

— Ум…

— Чапаев, это называется окружить заботой. Мы с тобой…

— Угу…

— Ты нас любишь, Чапаев? — легонько дёрнув за трубку в моём рту, спросила маленькая женщина, лежащая на больничной подушке слева от меня.

— Ммм…

— Я тебе сына родила, подполковник? — решила уточнить женщина чуть побольше ростом, справа от меня.

— Эээ…

— Андрей Андреич, а спроси, пожалуйста, у своего папаши… Ну, что мне ещё нужно сделать для него, чтобы он меня замуж взял? Может, он тебе скажет… — задала свой последний вопрос моя гражданская жена и так тихо-тихо заплакала… или засмеялась (мне ж не видно…). А Андрей Андреевич сначала икнул, потом продолжительно пукнул (вот тут очерёдность, возможно, путаю) и обильно срыгнул своему бате на свежие бинты…

Дверь, чуть скрипнув, приоткрылась, и я увидел довольное лицо Михаила Ивановича с какой-то бумажкой в руке. «Анализы», — беззвучно сказал он одними губами и показал мне большой палец. Посмотрев на нас несколько секунд, он улыбнулся и выставил вперёд свою огромную пятерню. Это означало, что доктор разрешает нам провести вместе ещё пять минут. Мы так и пролежали эти подаренные нашему семейству пять минут вчетвером на одной больничной койке. Конечно, с нами не было кота, собаки и аквариумных рыбок… Но нам и так было хорошо и нескучно.