Нескучная жизнь policeman(a) Чапаева

— Очень приятно, — улыбнувшись, ответила моя Ксюша и тут же вручила Светлане коробку, перевязанную голубой ленточкой. — Это наш подарок, Светочка. Ванечку твоего я давно знаю. Знаю и его твердолобость. Так что тебе эта штука очень пригодится. Осторожно, тяжёлая.

После такой подводки решили коробку вскрыть немедленно. Даже я не знал, что там внутри. На мой вопрос Ксюха бросила мимоходом: «В хозяйстве пригодится. У нас таких две». В коробке оказалась здоровенная чугунная сковородка WOK. Ксюшин намёк все поняли и рассмеялись, а Кира Михайловна даже процитировала:

— Кто знает, что такое «вок», тот в сковородках знает толк! У вас хорошая хозяйка, Андрей.

Жену Лядова, Киру Михайловну, я знал. Напоила как-то… чаем с малиновым вареньем. Но она и не представлялась, просто взяла мою Ксюху за ручку и повела её в дом «удобства» показывать. А вот полковника Лядова, собственно хозяина, нигде не было. Пришлось идти на дым и чуть слышное «твою мать», доносящееся из-за свежевыкрашенной беседки. Хозяин «рыдал», стоя возле мангала, пытаясь разжечь отсыревшие после последнего дождя дрова.

— Чапай! Где тебя носит? Иди, сделай что-нибудь! — обливаясь слезами, то ли просил, то ли приказывал взъерошенный мужик в старом камуфляжном комбинезоне.

— Здравствуйте, а меня Таней зовут, — услышал я приятный женский голос.

У поленницы с дровами стояла высокая красивая девушка лет двадцати пяти, одетая, как и хозяин, в старую камуфляжную куртку на четыре размера больше.

— А мы тут с Иваном Макаровичем бьёмся, а мангал ни в какую… — весело засмеявшись, сказала Таня, пытаясь из поленницы выбрать чурки посуше.

— Шеф, а это подруга моя, Таня. Я тебе о ней говорила, она будет свидетельницей моей, — пояснила Светлана, приближаясь к нам в обнимку с Дроздом.

— А я тебе намекал… один приезжай. Огонь девка, — проходя мимо, шепнул Дрозд, увидев, как я «вцепился» взглядом в роскошную фигурку девушки.

Коллективный разум победил, и уже через пятнадцать минут в огромном мангале весело трещали сырые дрова, а густой белый дым валил, как из трубы паровоза братьев Черепановых. Хозяин предложил по первой… А Светлана, оттащив от собак Дроздова, тихо, но в приказном тоне шепнула:

— Ванька, давай начинать, пока все в кучке и по интересам не разбрелись. А то, я смотрю, мама Ксюшу хочет в подвал заманить для демонстрации своих припасов, а у папы между первой и второй очень маленькая пауза.

Тут же куда-то побежала Татьяна, а за ней с лаем бросились собаки и Женька. Иван Иванович Дроздов опять набросил на шею только что снятый галстук. Мама Лядовой быстро сбросила домашние босоножки и надела где-то припрятанные, «торжественные» туфли на высоком каблуке. И только хозяин как ни в чём не бывало продолжал наливать «по второй».

Неожиданно из открытых окон дома заиграла очень красивая музыка, народ закрутил головами, а Женька закричала тоненьким голоском:

— Смотрите, смотрите, наш дядя Ваня к Светочке на коленках ползёт!

И все увидели! Ну, прямо как в американском кино… Лёгкий ветерок раздул плотные клубы мангального дыма, и на фоне ярких цветов огромных гладиолусов мы увидели силуэт Дроздова И. И. (младшего). Силуэт, одетый в чёрный костюм с галстуком, стоял, припав на правое колено, с вытянутой правой рукой и что-то говорил стоящей, с заложенными за спину руками Светлане.

— Танька! — вдруг крикнула Кира Михайловна, натянуто улыбаясь, — сделай музыку тише, ну не слышно же… Ванечка, давай сначала.

Ванька, замолчал, забыв закрыть рот, и озадаченно посмотрел на Светлану. Музыку выключили вообще, и Татьяна, тяжело дыша, прибежала назад. Светлана жалобно посмотрела на свою маму, потом кивнула Ваньке, мол, давай, не стой как истукан.

— Так вот я и говорю… — как бы начал сначала Дрозд, развернувшись на одной коленке к Лядовым. — Уважаемый Иван Макарович, дорогая Кира Михайловна! Я люблю вашу дочь и прошу у вас её руки, — Потом повернулся, раздавив коленом садовую улитку, ещё раз к невесте и уже другим тоном, улыбаясь так, как может только Ванька Дроздов, сказал:

Любимая моя! Ты для меня мой космос, ты мой рай,
С тобой живут моя душа и тело,
И, если спросят, просто выбирай…

(Тут он многозначительно посмотрел на меня.)

Я не хочу, чтоб время без тебя летело!

— Выходи за меня, родная моя! — закончил свой спич Ванька и протянул на ладони открытую бархатную коробочку с колечком.

Колечко не было похоже на золотую гайку от колеса паровоза, но камушек был очень приличный. Натуральный камушек из окрестностей Магадана. Батя по такому случаю денежек подбросил оперативному сотруднику.

Неожиданно тихо расплакалась Светлана, до этого момента переживавшая всю церемонию с каменным лицом обречённой невесты. Она подошла к Ивану, всё ещё коленопреклонённому, присела ему на левую ногу, обняла за шею и прошептала, капая слезами жениху в ухо:

— Это ты сам… Ты сам написал стихи?

— Сегодня… Всю ночь сочинял… Васильич чуть помог, а так сам…