Нескучная жизнь policeman(a) Чапаева

— Здравствуй, Георгий Вахтангович. А скажи мне… ты уже написал протокол опознания тела Лядовой Светланы Ивановны?

— Здравствуйте, Чапаев. Своевременный вопрос, я вам скажу… Да тут такое… Иван Макарович в больнице, вы знаете, наверное, а его жена наотрез отказалась к нам ехать. Насколько я знаю, она сейчас дома и возле их дома скорая постоянно дежурит. Генерал распорядился. Мог бы, наверное, Дроздов, но… — запнулся Гагуа, намекая, что Иван в настоящее время находится под стражей.

— Я понял тебя, Жора, — облегчённо вздохнув, ответил я, — в течение двух часов мы подъедем для опознания.

— А следователь… — начал было уточнять законопослушный Гагуа.

— Старший следователь по особо важным делам Корниенко устроит? — гаркнул я в трубку.

Ну, а дальше пошли необходимые звонки. Полковнику Воронину за разрешением этапировать задержанного гражданина Дроздова И. И. из камеры ИВС в морг криминалистической лаборатории для опознания тела. Следователю Корниенко В. Ю. для соблюдения процедуры опознания и составления протокола. Начальнику ИВС для назначения конвоя для временно содержащегося в его заведении Дроздова И. И. на период этапирования и опознания. Через час все формальности были соблюдены, ответственные люди пошли нам навстречу, и мы с Дроздом вышли из камеры ИВС. Незаметно качнул головой в сторону сержанта, потянувшегося за наручниками.

— Так, товарищ подполковник… — напрягся лицом старший караула.

— Под мою ответственность, — негромко сказал я, пропуская вперёд Ивана.

— Шеф, ну на фига это всё? — недовольно нахмурился Дрозд, увидев караульных возле камеры.

— Так положено, Ваня, не спорь…

В морг экспертно-медицинской лаборатории мы приехали не первыми. В коридоре нас ожидали уже капитан Шароев и старший следователь Корниенко. Молча поздоровались. Я придержал за руку следачку и тихо спросил:

— Ну, что там наркоманы?

— Глухо. Алиби, — так же тихо ответила Виолетта.

Женя Шароев приоткрыл дверь лаборатории и негромко сказал кому-то:

— Мы готовы…

В проёме двери показалась голова судмедэксперта. Кивнув нам, она спокойным голосом сказала:

— Товарищи офицеры, пожалуйста, на плечи халаты, на ноги бахилы.

Я махнул рукой конвою, чтобы вышли из помещения и не мозолили глаза, и мы вошли. Тело Светланы уже лежало на столе, накрытое с головой белой простынёй.

— Товарищи, тело опознаваемой обнажено, — неожиданно спокойно прозвучал голос судмедэксперта Наташи. — Прошу мужчин, не знавших Лядову близко, временно отвернуться.

Мы с Шароевым отвернулись к окну, и Наташа тихо спросила, обращаясь к Ивану:

— Вы готовы?

В ответ я ничего не услышал, видно, Иван просто кивнул. Через несколько секунд прозвучал ровный голос следователя:

— Дроздов Иван Иванович, вы узнаёте Лядову Светлану Ивановну?

— Да…

— Мужчины, можете повернуться, — тихо разрешила судмедэксперт.

Развернувшись, мы увидели сразу бросившееся в глаза восково-бледное лицо Светланы. Белая простынь была отброшена до плеч девушки. Через всё горло Лядовой шёл, выделяясь на фоне бледной кожи обескровленного тела, аккуратно сработанный шов. Наташка постаралась. Справа от стола, низко опустив голову, не отрывая взгляда от мёртвого лица, стоял Дрозд. В его большой широкой ладони лежала маленькая ладошка Светланы… Чуть заметно качая всклокоченной головой, большой и сильный Ванька Дрозд беззвучно плакал. Его слёзы текли по небритым щекам и подбородку, цепляясь за трёхдневную щетину, и капали вниз прямо на ладошку Светки. Иван, размазывая свои слёзы по руке мёртвой невесты, тихо шептал, как будто оправдываясь:

— Ты зачем… дурочка моя маленькая… А я костюм мерял… пуговицы два раза перешивали… и брюки… Я спешил, я очень спешил… Свет… зачем ты так…

Отведя в сторону Шароева, я тихо шепнул ему на ухо:

— Жень, назад в ИВС ты Ивана повезёшь. Думаю, он теперь успокоится. Поговорит со своей Светкой и успокоится. А мне нужно со следачкой перетереть. Что-то мы упустили, Женя…

По дороге к машине остановились перекурить. Дрозд как-то тоскливо посмотрел на меня и тихо сказал:

— Сейчас бы вмазать, Васильич…

— Вмажем, Ванька… позже вмажем, — попытался успокоить товарища я, протягивая пачку сигарет.

— А ты видел, какие у неё ручки маленькие? Как у ребёнка, — улыбнувшись мне, тихо сказал Ванька, прикуривая. — И отёчность спала. У неё пальчики на ногах и руках начали отекать. Врач сказала, мол, обычное дело на этом сроке беременности. Помнишь, я ей колечко с брюликом на обручение подарил? Она тогда его еле на пальчик надела. Я ещё удивлялся… размер её, а не идёт… Светка тогда всё смеялась и меня подкалывала, мол, смотри, как сопротивляется. А потом снять уже не смогла, хоть пили. Тёща говорила, мол, нужно его на другой пальчик, а на безымянный обручальное надевают. А Светка всё смеялась и её успокаивала… говорила, что Дроздов — это судьба и придётся оба носить на одном пальчике. А сейчас смотрю… нет колечка. Значит, смогли снять…

— Иван, вы себя нормально чувствуете? У меня таблеточки хорошие есть… Примете? — участливо спросила следачка, роясь в своей сумочке.