Неслучайные «случайности», или На все воля Божья

Отец Геннадий, настоятель храма преподобного Иосифа Волоцкого, бывший по сути духовником Михаила Круга, тоже считает, что тот мог предчувствовать приближающуюся трагедию. И даже объясняет, почему:

– Святые отцы в силу своей святости могли знать день и даже час своей кончины. Господь мог дать и Михаилу Кругу ощущение достижения чего-то, ощущение необходимости перехода в иной мир. Я думаю, он коснулся того, что было необходимо ему для его спасения в вечной жизни и блаженной. Ведь Круг принимал и теперь принимает достаточно активное участие в нашей духовной жизни. Он во многом принадлежит этому духовному миру, и потому грядущие события могли быть ему ведомы.

У самого отца Геннадия в тот роковой день, по собственному его признанию, было предчувствие чего-то непоправимого, было в душе какое-то смутное ощущение, некое духовное томление.

По материалам с сайта www.shanson-krug.narod.ru

Истории некоторых актерских судеб

18 мая 1972 года в авиакатастрофе погиб известный ленинградский пародист Виктор Чистяков. Прожил он всего 28 лет, четыре из них – на сцене. Но за эти четыре года он добился невероятной популярности: стал самым известным в то время артистом Театра им. В. Ф. Комиссаржевской.

«Он был похож на комету, которая неожиданно появилась над землей и так же неожиданно исчезла», – говорил о Чистякове Геннадий Хазанов.

В репертуаре Чистякова были пародии на знаменитых артистов конца 60-х – начала 70-х годов. Он говорил и пел голосами Лемешева, Утесова, Зыкиной, Пьехи. Исполнение песни «Синий платочек» поражало даже саму Шульженко. «Это же я пою!» – говорила Клавдия Шульженко, слушая пение Чистякова.

Все признавали, что талант у Чистякова – от Бога! Жизнь Виктора была очень насыщенной. Он никогда не жалел себя. Несколько концертов в день – и это с учетом того, что раньше не было фонограммы. Чистяков не просто отыгрывался перед публикой, он всегда входил в образ на сцене, бывало даже, долго потом не мог выйти из него.

Геннадий Хазанов в интервью одному изданию говорил следующее: «Он абсолютно точно предчувствовал свою кончину. В апреле семьдесят второго года, за месяц до катастрофы, мы были на гастролях в Свердловске и, помню, пешком шли на концерт. Нужно было пройти через весь город, и Витя, помню, вдруг сказал, что он не погибнет своей смертью.

Так получилось, что я с ним работал вместе в последнем концерте его жизни. За день до гибели. Он скрывал свою поездку в Харьков, которая обернулась трагедией, говорил просто: «Уезжаю на несколько дней, приеду – позвоню тебе». Последние дни – и это подтверждается его последней фотографией на пластинке – он на концерты приходил в черной рубашке. Носил светло-голубой костюм и черную рубашку. На этом последнем концерте в Колонном зале ведущий Борис Брунов при мне спросил: «Витя, не кажется ли Вам, что это не концертная рубашка?» А он ответил: «Борис Сергеич, ну что вы ко мне пристали, может быть, у меня траур». Это было фактически за несколько часов до его гибели…»

В день отлета в Харьков Виктор проспал, но его разбудил телефонный звонок. «Рейс задержан. Вы еще можете успеть…» – раздалось в трубке. Когда Чистяков приехал в аэропорт, регистрация уже закончилась, а от самолета уже откатили трап, но ему все равно удалось попасть на этот последний для него рейс «Москва – Харьков». Удача обернулась роковой неизбежностью…

В автокатастрофе 3 марта 2010 года погиб актер Юрий Степанов. Ночью после спектакля он поймал на дороге попутку. В машину врезалась «Мазда», выжили все, кроме Степанова. Как скажет его близкий друг, именно Юру выбрал Бог. Оказывается, популярный актер предчувствовал какой-то трагический поворот в своей жизни. И последние два года, по отзывам друзей, был каким-то другим, каждый день проживал так, словно последний. Говорил, что человек смертен и с ним может произойти что угодно в любую секунду! Словно бы даже ждал этой секунды.

Друг актера, Тагир Рахимов, в интервью газете «Комсомольская правда» рассказывал: «Без преувеличения могу сказать, что я был самым близким другом Юры. Сколько мы с ним шутили о смерти совсем недавно. Я все хохмил и говорил, мол, я должен первым умереть и Юрка будет меня хоронить, и чтоб урну с моим прахом поставили в нашем театре. Юру коробил такой мой черный юмор. Он сказал так раздумчиво: мол, еще неизвестно… И я перепугался: «Ты, Юрка, не смей раньше меня умирать! Ты можешь себе представить, чтобы я в нашей гримерке без тебя сидел? Я – нет!»