Несомненно ты

Судя по истоптанной дорожке, не только мы ходили по этой тропинке, чтобы поиграть на солнце и песке. Я вылезаю из своей обуви, снимаю борцовку, а затем выскальзываю из джинсовых шорт. У меня было немного времени, чтобы поразмыслить над выбором купальника. Это обычный чёрный купальник, завязывающийся сзади и с низкосидящими трусиками. Не бросающийся в глаза, но, опять же, на кого мне тут пытаться произвести впечатление? Ну да, точно!

Волны пригоняют песок обратно к извилистым линиям поросшего травой холма, из-за этого береговая линия кажется укромным, уединённым местом, превращая её в частный пляж. Дотянувшись до своей холщёвой сумки, я достаю оттуда чехол с камерой. Я редко езжу куда-нибудь без неё. Это первое моё денежное вложение, которое я сделала, накопив их, работая летом спасателем во времена учёбы в старшей и средней школе. Мой отец настоятельно рекомендовал мне купить подержанный Canon за восемьсот долларов на eBay после первого лета работы, но я дождалась следующего года и купила Nikon за накопленные уже три тысячи долларов. Это моё лучшее решение.

— Оу, любитель фотографировать.

Я поворачиваюсь и вижу Лотнера с доской в руках. Он уже без футболки, и снова мне выпадает сложная задача держать рот на замке и пытаться задыхаться не так громко.

— Да, — отвечаю я, ковыряясь в настройках камеры, пытаясь сделать вид, что я вообще на него не пялюсь.

Он снимает свои солнечные очки и кладет на футболку, которая скомканная валяется на песке. Когда я думаю, что его глаза не могут выглядеть ещё более сногсшибательно, это снова происходит. Возможно, дело в освещении или может это просто от того, как он смотрит на меня, но я снова теряюсь в его глазах.

— Я помогу тебе, если ты поможешь мне, — в руках у него бутылочка с кремом от загара.

Отлично. Я же почти растаяла, когда он едва прикоснулся к моей руке. А теперь вдобавок ко всему мы, возможно, увидим, как моё тело вообще полностью испарится.

— Хорошо, — говорю я и делаю несколько снимков с ним. В том случае, если я умру, в конце концов, на фотоаппарате останутся улики.

— Только положу фотоаппарат обратно в чехол, — мои руки дрожат. Это не хорошо.

— Держи, — он отдает мне бутылочку.

— «Безопасный для рифов биодеградируемый солнцезащитный крем».

— Мы должны защищать морскую флору, мой отец морской биолог, и это всё, что я знаю, — улыбается он, а затем, поворачивается ко мне спиной.

Я рада, что он не видит меня, потому что мои руки всё ещё трясутся, пока я выдавливаю крем. И выдавила я намного больше, чем рассчитывала. Я отдаю ему бутылочку, а затем наношу крем на его спину. Во рту пересыхает, и я чувствую, как капельки пота появляются на лбу и между грудей, и это не от солнца. Его спина представляет собой бугристую местность из твёрдых мышц. Медленными движениями я массирую каждый его мускул.

— У тебя сильные руки.

Я замираю от звука его голоса. Господи. Я не мажу крем, я делаю ему массаж… щупаю его…

— Ох, эм… Я… я выдавила слишком много крема и просто стараюсь размазать его….

Он поднимает руки и сцепляет пальцы на макушке. Я скулю, да, я на самом деле скулю, когда его тело двигается, а мышцы напрягаются. Руки так и чешутся полезть за камерой. Он произведение искусства, и мне до смерти хочется запечатлеть его во всех ракурсах.

— Просто растирай его вдоль всей спины и по груди, — советует Лотнер, разворачиваясь ко мне, к счастью не показывая, что он слышит мои скулящие звуки.

Мои руки, которые всё ещё плотно обмазаны кремом, проходят по его груди и «ох какому» накачанному прессу. И в этот момент я очень остро чувствую, как же мало на мне одежды. Это не имеет особого значения, когда мы находимся на безопасном расстоянии, но сейчас я ощущаю себя голой под его знойным взглядом, который находится всего в нескольких сантиметрах от меня. Я рискую поднять на Лотнера глаза, представляя, как он дерзко улыбается, но вместо этого встречаюсь с его твёрдым взглядом и влажными раскрытыми губами.

Чёрт! Это совсем не хорошо.

— Теперь ты, — я улыбаюсь ему.

— Повернись, — требует он.

От звука выдавливающегося крема мою кожу покалывает. Я нервничаю, ожидая, пока он прикоснётся ко мне. Я задерживаю дыхание от его прикосновения. Его большие руки скользят по моей спине мягкими медленными движениями. Почувствовав, как кончики его пальцев слегка задевают края моего купальника внизу, я рефлекторно быстро разворачиваюсь к нему лицом.

— Достаточно… спасибо. Эм, на самом деле, я не так-то уж и легко обгораю, так что мне не нужно слишком много крема.

Он трет остатками крема свои руки, пока я спешу уже покончить с этим, размазывая крем по всему телу.

— Ты каталась на серфе до этого? — спрашивает он.

— Да, но я не очень хороша в этом.

И это было преуменьшением. Я вру. Последний раз, когда я пыталась заняться сёрфингом, всё закончилось тем, что на голове у меня появилось пять швов от того, что моя доска скинула меня, спустя всего две секунды после того, как я забралась на неё.

— Давай сделаем это, — он передает мне доску.