Несостоявшаяся ось: Берлин-Москва-Токио

8 октября 1937 г. Рихард Зорге сообщал из Токио в Москву о своих беседах с Альбрехтом Хаусхофером, «специальным информатором Риббентропа, который провел здесь два месяца, имея прекрасные связи со всеми руководящими лицами». Хаусхофер-младший поведал Зорге, что «во второй половине ноября ожидается важное решение относительно развития японо-германского сотрудничества. Он будет советовать Риббентропу усилить тесное сотрудничество, но избегать немедленных совместных действий до тех пор, пока слабость Японии не будет совсем преодолена или по крайней мере уменьшена при содействии Германии».[195] Месяцем позже Осима предложил Кейтелю и Канарису заключить двустороннее соглашение о широкомасштабных консультациях и обмене информацией (не ограничиваясь Советским Союзом) в качестве первого шага к созданию настоящего военного альянса. Ответа пришлось ждать до весны, но тогда Германия выразила желание расширить сотрудничество, не ограничивая его рамками предлагаемого соглашения. Затем инициативу взял на себя Риббентроп. Став в феврале 1938 г. министром вместо отправленного в почетную отставку Нейрата, он сразу же выдвинул идею пакта о взаимопомощи с Японией, направленного против СССР и содержащего более конкретные взаимные обязательства политического и военного характера. Видимо, тогда и появилась формула «укрепление Антикоминтерновского пакта».

История усилий по «укреплению» пакта и связанные с этим события, в которых главную роль играли Риббентроп, Осима и Сиратори, подробно описаны в литературе.[196] Поэтому я предлагаю вниманию читателя только их краткую хронику, обращая внимание на те моменты, которые имеют непосредственное отношение к теме нашего исследования – к предпосылкам формирования «континентального блока» Германии, Италии, СССР и Японии.

Уже самый ранний этап обширной дипломатической переписки между тремя столицами будущего – пока еще Антикоминтерновского – блока выявил принципиальную разницу подходов к проблеме. В Токио Генеральный штаб, военное и морское министерство, а затем и министерство иностранных дел составляли бесконечные проекты, тратя еще больше времени на согласование их друг с другом, поскольку согласия между инстанциями явно не было. Не было и единого центра власти, тем более, не было диктатора, который мог бы принять решение и настоять на его немедленном исполнении. Ни армия, ни премьер, не говоря уже о МИД, на эту роль никак не годились, чего никак не могли понять ни в Берлине, ни в Риме. Осима и Сиратори, все более проникаясь духом европейских диктатур, тоже стали тяготиться вечными проволочками, мастером которых показал себя их непосредственный начальник – «хамелеон» Арита, вернувшийся в кресло министра после отставки Угаки.

К весне 1938 г. Риббентроп окончательно определил свою цель. Ему был нужен дипломатический триумф в виде полновесного пакта о взаимопомощи, прямо направленного против СССР, а косвенно против Франции и Великобритании, на союзнические и даже просто дружественные отношения с которыми Германия уже не могла рассчитывать. Его проект предусматривал: а) двусторонние консультации в случае «дипломатических затруднений» с третьей страной; б) взаимную политическую и дипломатическую помощь в случае «угрозы»; в) взаимную военную помощь в случае нападения третьей страны. Осима ответил, что Япония пока не готова давать обязательства о военном сотрудничестве и не собирается осложнять отношения с Лондоном, но предложил продолжать работу. В качестве «дополнительного приза» Германия 12 мая официально признала Маньчжоу-Го.

Сторонником военно-политического союза с Германией, а также расширения сотрудничества с Италией оказался военный министр Итагаки, который добился включения требования об «укреплении» пакта в программный документ «Пожелания армии относительно текущей внешней политики», датированный 3 июля. Союз с Германией и решительные действия для достижения скорой победы в Китае должны были поднять престиж Японии, заставить атлантистские державы и Советский Союз считаться с ней и воздержаться от дальнейшей экспансии в Азии. Конкретные предложения предусматривали заключение отдельных секретных военных соглашений с Германией (превращение пакта в союз против СССР) и с Италией (против Англии). Кроме того, рекомендовалось привлечь к участию в существующем пакте Польшу и Румынию. Категорически отвергался советско-японский пакт о ненападении.