Неспящая красавица (СИ)

Прибавив к вышесказанному крепкое словечко, Андрей выплюнул травинку. Влекомый спонтанной мыслью потянулся к кусту чайной розы и рванул оттуда цветок. Весь рукав кителя теперь был мокрым от росы. Мужчина сунул цветок в карман.

Андрей некоторое время походил вокруг поместья. При свете дня ясно виднелись хозяйственные помещения за садом, приземистых домиков маг насчитал четыре штуки. Андрей заглянул в каждое из доступных ему окон первого этажа, но ничего толком не увидел, кроме своего отражения. Подёргал ручку главного входа, но и это результатов не принесло. Совсем ошарашенный этой прогулкой, Андрей вернулся, как и вышел, через окно, распахнув створки, которые Наденька милостиво не стала снова закрывать на щеколду.

Когда Андрей перевалился через подоконник, то с удивлением увидел на ботинках снег. Но не это поразило его. Ноги его приземлились на мягкую поверхность цветастого, яркого и чистого ковра. Ковра, который, когда он уходил, Андрей мог поклясться, рисковал развалиться от любого неаккуратного движения. Он подумал об этом, когда уже, грешным делом, хотел оторвать кусок, да сунуть в камин эту ветошь, чтобы подкормить упрямый огонь, который всё не хотел разжигаться.

— Нагулялись? — Послышался недовольный голос полицейской.

Андрей поднял голову. Пожалуй, терять дар речи уже входит в привычку. И весьма прескверную. С его опрометчивого прыжка в окно в гостиной не изменился лишь состав их маленького военного совета: Праскевья сидела на диване, тяжело обмахиваясь передником, Остин стоял рядом, успокаивающе поглаживая жену по плечу, Надя стояла, уперев руки в бока, глядя на вернувшегося мага взглядом, полным укоризны.

— А что здесь, собственно… — Но заканчивать глупый вопрос маг не стал. Всё было, так сказать, налицо.

Вместо старой и обветшалой комнаты со слоем пыли теперь была свежая и светлая гостиная. Все поверхности блестели зеркальной чистотой, в вазе стоял свежий букет белоснежных астр. Под потолком сверкала хрусталём люстра с ярким электрическим освещением. И мелькнула в голове у Андрея шальная мысль, что за те несколько минут, пока его не было, слуги успели прибраться, навести порядок, притащить откуда-то свежие астры, починить свет. Но новенький ковёр, свежая краска на стенах и блестящие от лака деревянные панели, откуда всему этому взяться?

— Сколько меня не было? — Андрей опёрся бёдрами о подоконник, чувствуя, как ноги не хотят его держать.

— Минут десять от силы, — хмурясь, ответила Надя. — Почти сразу после того, как Вы прыгнули за окно, комната начала преображаться. Всё будто… — Барышня замешкалась, теряя свою воинственность, пытаясь подобрать подходящее слово. — Будто стянули пыльный полог. И всё стало таким, как я помню. — Надя обвела рукой гостиную. — Ну, кроме стола.

— Владимир Александрович недавно его сюда велел поставить, — заметила экономка и сконфузилась. — Как недавно… — И не подобрав слов, замолчала.

На негнущихся ногах Андрей дошёл до софы, тяжело опустился на ту и пошарил во внутреннем кармане пальто, которое лежало тут же рядом, в поисках портсигара.

Вот тебе и простенькое дело.

С момента рождения своего Андрей Голицын знал, что предназначен в этой жизни для чего-то особенного. Он так и говорил всем учителям, что нанимал папенька, чтобы учить единственного сына и, как он надеялся, будущего наследника обширного голицынывского хозяйства. Ни арифметика, ни родной язык не возбуждали в Андрее жажду к знанию, он лишь воротил нос и говорил, что таким, как он то ни к чему. Он особенный. И поступление в кадетский магический корпус имени Петра Великого это лишь подтвердило. Правда, в корпусе ему быстро объяснили, что особенный, не особенный, а учиться придётся.

Впрочем, как оказалось, науки Андрею давались легко. А магические науки — ещё легче. За что бы ни брался Голицын, всё давалось по щелчку пальцев. Всё пошло как по маслу и после учёбы, когда Андрея с отличными рекомендациями приняли в магические дознаватели. Карьера у мальчишки с синим пламенем полетела в гору. Андрею даже не пришлось напрягаться, достаточно было просто… быть. Любой начальник хотел к себе в отряд такой самородок. Куда там, едва стукнуло двадцать, а уже с синим пламенем! Некоторые и до седых усов такого не видали.

В пекло его не кидали, больше на пустячные дела, где достаточно было просто грозно нахмуриться и важно надуть щёки. А всё больше Андрей с друзьями-товарищами были завсегдатаями лучших столичных домов. Красавец-франт в форме магического дознавателя на котором, что ни год, так менялись шевроны, наследник не самого худого наследства, имел успех во всех салонах. Уж лет пять как за ним велась упрямая охота девиц на выданье. Но годы шли, а Андрей по-прежнему женатой жизни предпочитал службу и кутежи с товарищами. Так к своему тридцати одному Андрей Сергеевич Голицын дослужился до обер-фельдфебеля. И пороха почти не нюхал.