Неспособность любить

Лес был грязный, замусоренный. Грибники иногда находили здесь сыроежки, свинушки, но Данила положить в корзину гриб из такого неприятного места брезговал. Все равно что с помойки подобрать.

Мимо проехал серый «Форд», Данила проводил его глазами.

Если Ника убежала в сторону трассы, это конец. За деревьями, создающими впечатление, что лес подступает к дороге с обеих сторон, была деревня, а на самой трассе поймать Нику совсем невозможно. Трасса никогда не пустует.

«Она бы не рискнула перебежать дорогу, – успокоил себя Данила. – Она метнулась к ближайшим кустам. Точно».

Он захлопнул дверь машины, достал из багажника разводной ключ, огляделся и ступил на снег. Через пару шагов провалился по колено. Идти было тяжело, он с трудом вытаскивал ноги. Поискал глазами тропинку, заметил совсем рядом, пробрался к утоптанному снегу.

Лес казался вымершим. Данила шел медленно, внимательно оглядывая белый снег между деревьями. Деревья росли часто, но спрятаться на снегу невозможно. Он должен ее найти, и он ее найдет. Нужно только успеть до темноты.

Несколько раз звонил мобильный в нагрудном кармане, Данила доставал телефон, смотрел на экран. Звонки были от Федора, и он снова убирал телефон в карман.

Старый телефон, с которого он звонил сначала медсестре, а потом Лизе и Нике, куда-то запропастился, в карманах его Данила не нашел. Наверное, выронил, когда возился с Никой на заднем сиденье. Ну и черт с ним. Он больше не понадобится.

Телефон вместе с симкой был еще бабушкин. Бабушка умерла пять лет назад, а телефон Данила почему-то оставил. Как чувствовал, что может пригодиться.

Дважды звонили прорабы, он тоже не ответил. Не хотел отвечать и секретарше, но передумал, откликнулся. Подчиненные привыкли, что он всегда на связи, могут запомнить.

– Что, Даша? – спросил он секретаршу.

Ему было хорошо с ней работать. Впрочем, иначе он ее просто уволил бы.

На нее можно было положиться, Даша ни разу ничего не перепутала, всегда была под рукой и понимала его с полувзгляда.

– Данила… – Она была напугана, но он не обратил на это внимания. Он сам напуган дальше некуда.

– Ну говори, Даш.

– К тебе из полиции приходили.

– Кто? – удивился Данила. До чего же все не вовремя. – Зачем?

Рассказы о том, что менты доят бизнес, он слышал, конечно. Но тут ему бояться нечего. Эти проблемы чиновник обязан решить. Пусть отрабатывает откат.

– Тебя спрашивали. Я сказала, что к вечеру будешь.

– Они ушли?

– Да.

– Ладно. – Данила остановился, вгляделся в чернеющие справа кусты, пошел дальше. – Разберемся.

– Еще какой-то Федор приходил… – она замялась, тяжело вздохнула. – Спрашивал, где у тебя дача.

– Ты сказала?

– Да, – с заминкой призналась Даша.

– Ничего, – успокоил он. – Все нормально.

Все было ненормально, но Дашка уж точно не могла ему помочь.

Зря он не выключил телефон, запоздало пожалел Данила. Теперь по звонкам можно определить, где он находился. Сотовые компании располагают такой информацией.

Это была ошибка, и из нее следовало, что труп Ники должны обнаружить где-то в другом месте.

Он помедлил, но телефон выключать не стал. Уже поздно.

Нужно будет обязательно появиться на даче. Показаться, если не соседям, то сторожу. Сторож хорошо его знает, в прошлом году несколько раз косил траву у него на участке.

Тропинка разделилась на две. Данила подумал, тронулся по правой. Стояла абсолютная тишина, даже шум трассы был почти не слышен.

Нике будет лучше, если все поскорее закончится. Все равно выбора у него нет.

У него с самого начала не было выбора.

Данила отлично знал, почему Кирилл начал его пугать. Сашку бы не стал, а Данилу начал. Потому что завидовал Даниле. И даже не тому, что денег у Данилы больше. Другому завидовал. Независимости.

Сашка тоже сам себе хозяин, но все-таки перед больными заискивал. По крайней мере, должен был заискивать, по представлению Кирилла.

А Данила имел под рукой только тех, кого хотел. Ту же секретаршу Дашку.

Она пришла к нему устраиваться на работу, имея трехлетнего малыша. Диплом у нее был подходящий, строительного института, но малыш… Ее никуда не брали, а Данила взял.

И не прогадал. Ребенок болел, конечно. Все детсадовские дети болеют.

Иногда Даша приводила его на работу, и Данила никогда не возражал. Ему даже нравилось повозиться с малышом. Не в ущерб работе, конечно.

Он был отличным руководителем. Побольше бы таких, как он, и страна реально возродилась бы, не только на словах.

Он не мог позволить Кириллу лишить его бизнеса. У него не было выхода.

Данила остановился, послушал тишину, повернул назад, к развилке. Ника не могла уйти так далеко, у нее просто не было времени.

Дашка подвела его, когда он вез коньяк. Приготовленная бутылка лежала на заднем сиденье, и Данила раздумывал о том, как передать его Саше. Передать нужно было так, чтобы никто об этом не знал.

Каким-то образом Даша увидела его машину в довольно плотном потоке, запрыгала с поднятой рукой у края тротуара. Знал бы, что из этого выйдет, проехал бы мимо. Данила притормозил, секретарша влезла на заднее сиденье. На переднем у него тогда лежала сумка.