Нестрашный мир

Остальные же смотрят на нас с таким выражением лица, за которое я бы не задумываясь лишала диплома педагога-дефектолога.

Одна сказала: «Он же опасен для общества!»

Сама ты опасна для общества, а прежде всего – для детей, с которыми ты общаешься пять раз в неделю по шесть часов.

– Знаете, он одну девочку чуть не придушил. Из четвёртого класса.

Представляю, как мой Отелло, который в свои девять выглядит на дистрофичные пять, душит одиннадцатилетнюю девицу руками, которые даже пластилин размять не могут.

Ещё одна (кстати, супермегапрофессионал со столетним, как минимум, стажем):

– Это что? Школа или дом инвалидов? (Или дом престарелых, если на то пошло.)

Ну и ладно, а мы всё равно имвсемпокажем.

Пожелай нам удачи.

* * *

Дорогой Лёва!

Я не могу, когда Костя страдает.

Страдать – это лежать на рояле, засунув палец в рот, и тянуть:

– Маа-хааа… нетааа… Это значит:

– Маша, нет!

В смысле: «Маша, что бы ты мне ни предложила, нет, нет, нет. Оставь меня в покое».

И ещё: «пост!» (то есть поезд метро, хочу поехать домой). Пусть уж лучше ходит за мной и пытается укусить, с этим мы справляемся.

Кусать и бить – это не плохо, это мы так общаемся. Беседуем. Всегда можно перевести в игру. Гоняться друг за другом, например, и играть ногами на рояле.

В самые хорошие дни можно даже потанцевать под музыку («Маха! Песня!») или задуть свечки на торте из конструктора («тортик свечка задуть!»)

Но так долго страдать я не могу!

P.S.

и на воде зеленоватый срез,
и не дотлели белые поленья,
и тишина,
и музыка небес
ещё дрожит на краешке вступленья,
усни, подменыш.
ветер, шевеля
верхушки трав и листья щавеля,
спускается кругами, замирая,
бесшумно нагревается земля
и лодки у рыбачьего сарая.

и умолкает пение цикад,

стихают голоса в июльской неге,
расходится сиреневый закат
по западному берегу Онеги,
и мир приподнимается волной,
в которой не вздохнёшь и не утонешь,
усни, дитя, не понятое мной,
несчастный человеческий детёныш.

* * *

Дорогой Лёва!

Сегодня ходила в школу N заниматься с Настей. Настя – одноклассница Рустама.

И товарищ по несчастью: тоже «детка из клетки», «необу-чаемая» и «опасная для общества».

Как и Рустам, она «учится в первом классе».

Им обоим необходим индивидуальный подход, который учительница при всём желании не может им обеспечить. Настю перевели на индивидуальное обучение, но ей пришлось остаться в классе, потому что учителей не хватает. В начале дня Настя ведёт себя тихо: сидит за партой и рисует домики и людей. Из-за очень плохого зрения ей приходится пригибаться к столу. Потом она подносит свои рисунки к глазам и рассматривает. И рвёт на мелкие кусочки. Это знак. Сразу после этого Настя начинает хныкать и хлопать себя по щекам. Никто не обращает на неё внимания. Она срывается с места и отшвыривает ногой стул. Опрокидывает парту. Разбрасывая всё на своём пути, несётся по классу. Однажды она сорвала со стены доску.

Учительница отводит её в туалет и умывает холодной водой. Этот способ считается универсальным. А что ещё учительница может сделать? У неё целый класс сложных детей.

У Насти последствия ДЦП, нарушение слуха и зрения. Ходит она быстро, широкими шагами, наклоняясь вперёд. У неё лицо следопыта и наблюдателя. Выражение, которое появляется на Настином лице в счастливые минуты, называется «слабая улыбка». Она тоже из страдальцев.

Скучает по дому. В школу её отводит отец, пожилой мужчина – Настя поздний, долгожданный ребёнок. Что называется, «домашний».

Домашний ребёнок в школе N почти неизбежно страдалец.

Учительница и психолог уверены, что Настя умственно отсталая и необучаемая. Однако я выяснила, что она умеет писать. Она не выводит корявые печатные буквы. У неё широкий летящий почерк талантливого человека. Настя стремительно пишет чёрным маркером.

Показываю на неё: кто это? Пишет: «Настя».

(Необучаемый ребёнок.)

Я вам говорю, маленькие дети так не пишут. Не-личности так не пишут.

У Насти замечательная память: за одно занятие она запоминает десять слов-табличек и потом не забывает.

Но не говорит. Вообще. Не раскрывает рта. Даже кричит со стиснутыми зубами.

Пытаюсь научить её произносить самый простой звук – «а».

– Настя, покачаем куклу: а-а-а.

– Мммммм.

И кукла летит в угол.

Я люблю талантливых людей. Учительница говорит, что Настю ничего не интересует, но я знаю, что это неправда.

Сильная, свободная от природы душа, запертая в тишине, полумраке, где все движения затруднены, не может не страдать.

А что дальше?

Я не знаю, что дальше.

* * *

Дорогой Лёва!

Забыла тебе сказать – я теперь волонтёр в детском доме. Прихожу два раза в неделю помогать.