Нет дыма без меня

– Хорошо, – соглашаюсь. – У меня в ботинке телефон. Давит. Достань, пожалуйста.

– Сейчас, малышка, – Дымов оставляет меня совсем ненадолго без своих рук. А я в этот момент начинаю мерзнуть. Без него совсем плохо, я так больше не хочу. Дальше только вместе, рука об руку, что бы ни случилось.

– Холодно, – пищу, как мышь.

– Потерпи, – реагирует врач, по всей видимости, Рита Павловна. – И заканчивайте с разговорами, пока ей хуже не стало.

И мы действительно замолкаем до самого приемного отделения. За время дороги мне становится чуточку лучше, и я успеваю узнать, что в больницу Дымова отправили не столько со мной, сколько с Мишей, потому что раненый товарищ не должен оставаться один. Но, конечно, все понимали, почему Егор на самом деле вызвался в сопровождающие. И никто не возразил, наоборот, поддержали, потому что каждый понимал, сколько для бойца значат близкие.

Мише я могла только улыбаться и кивать. Говорить мне запретили, но не поблагодарить спасителя я не могла. Он, оказывается, спас меня от пули. Какой-то у них отряд совсем сумасшедший. То Дымов под пули бросается, то Миша. И я в неоплатном долгу перед обоими за спасение жизни.

Миху увозят в операционную, а я под присмотром Егора прохожу осмотр. Сотрясение мозга, несколько ушибов. Мне назначают лекарства и дают направление на госпитализацию. При содействии Дымова меня определяют в частную палату. Это крохотная комнатушка, в которой кровать помещается с трудом, но Егор говорит, что мне будет лучше в полной тишине, чем среди незнакомых людей. Мы много говорим, точнее, я слушаю историю, как меня нашли, Дымов не перестает меня обнимать и целовать. Я периодически проваливаюсь в дремоту, но быстро выныриваю.

Егор помогает мне справиться с ужином. Я, признаться, затолкать в себя ничего не способна, так что приходится кормить меня с ложечки. Хочу в душ и переодеться, но пока не во что. Дымов обещает завтра днем привезти вещи.

Когда Егор наконец целует меня, к нам заходит Миха. Выглядит он бледным, но на губах шальная улыбка, а взгляд такой рассеянный, как будто он до сих пор под наркозом.

– Пулю вытащили, заштопали под местным, отправили домой, – рапортует он, стоя в дверях. – Я хочу в часть заехать, подписать все, и на больничный. Дольше ждать не могу, поэтому поехали. Отпустишь своего рыцаря, Вик?

– Вообще нет, но сейчас пусть идет, – улыбаюсь. У меня всего лишь сотрясение, а Миша пулевое получил, но выглядит гораздо бодрее меня. Надо исправляться и не думать о плохом. Все закончилось хорошо, и это уже отличный повод для радости.

– Прости, Тори, правда работа, – виновато пожимает плечами Егор и целует меня в лоб и кончик носа.

– Тогда до завтра?

– Да, приеду, как только смогу. Не скучай и звони, если что. – Он кивает на рабочий телефон, который стоит на зарядке. Мобильный и правда меня спас, мы даже успели прозвать его героем дня. Егор рассказал даже про Артема и то, что благодаря ему мои вещи спасены.

Злюсь ли я на Дыма за то, что он просил друга следить за мной? Нет. В вопросах безопасности Егору я доверяю безоговорочно. Он и правда лучше меня знает, что стоит сделать. А мне остается только поддерживать своего мужчину и радоваться, что это счастье снова со мной.

– Думаю, я буду спать до твоего возвращения, – кусаю губы и тяну Дымова на себя, требуя уже поцелуя, пусть и короткого. Егор сдается быстро, чмокает меня трижды и кончиком носа о мой трется. И никакие лекарства не нужны, когда Дым окутывает меня заботой.

– Сладких снов, любимая.

* * *

Я засыпаю с первыми рассветными лучами, почти сразу после ухода Егора. Оказалось, меня спасали почти всю ночь, а вторую половину этой самой ночи врачи изучали состояние и составляли план лечения. Поэтому, когда утром приходит медсестра, приносит завтрак и меняет капельницу, я едва могу раскрыть глаза. Мне катастрофически мало выделенного времени на отдых. Я бы проспала еще два раза по столько же, но мое мнение никого не волнует, а у меня нет сил спорить.

Слабенький, едва сладкий чай с плавающими лепестками заварки вызывает отвращение, овсянка на молоке вызывает уныние, и только хлеб с маслом и сыром выглядит привлекательно. Медсестра настоятельно рекомендует съесть все; я хоть и киваю, но понимаю, что кашу ни за что в себя не затолкаю.

Мысли на удивление не вертятся вокруг произошедшего. То ли потом эмоции вывалятся, то ли у меня просто нет ресурса для этих эмоций. Дым ведь спас меня. Нашел, приехал, забрал. А это в разы важнее обид и страхов, потому что сердце подсказывает, что так всегда будет: он никогда меня не оставит наедине со свалившимися на голову проблемами. Улыбаюсь, потому что жду Егора. Он обычно заканчивает утром и к одиннадцати приезжает. У меня есть буквально пара часов, чтобы привести себя в порядок.