Нет дыма без огня

— Иногда, когда речь идет о ребенке, это вызывает у меня страшные воспоминания. Эшли умирает снова и снова. — Она вытерла нос бумажной салфеткой, взяв ее из коробки на столе. — За последние дни произошло уже два таких случая. Сначала Летти Леонард. А вот теперь нерожденное дитя Хелен… Бессмысленная гибель маленького, невинного, беззащитного существа… — Она беспомощно пожала плечами. — Подобные вещи меня трогают. Глубоко. — Лаура отпила из чашки, которую еле удерживала в дрожавшей руке. Бренди пришлось кстати. Оно согревало и успокаивало ее.

— Расскажите мне о ней.

— О ком? Об Эшли?

— Красивое имя.

— Она тоже была красивой. — Лаура, словно оправдываясь, улыбнулась. — Я знаю, каждая мать думает так о своем ребенке, но Эшли была действительно очень хорошенькой. Белокурая и голубоглазая, словно ангел. У нее было личико как у фарфоровой куколки. Розовые щеки и ямочка на подбородке. Она росла таким спокойным ребенком, редко плакала, даже совсем маленькой. У нее был покладистый характер. И улыбка — как солнышко. — Лаура задумалась. Некоторое время она молчала, как бы боясь спугнуть образ своей девочки, так живо представшей перед ней. Кофе в чашке остыл. Лаура обхватила ее руками, чтобы удержать тепло. — До ее рождения я была страшно несчастлива. Работа Рэндалла занимала все его время и требовала больших усилий. Монтесангре ужасная страна. Я боюсь о ней даже вспоминать. Изгнание стало самым тяжелым временем моей жизни. Но это мне только казалось. Я узнала настоящее горе, когда потеряла своего ребенка. — Она снова замолчала, борясь с нахлынувшими воспоминаниями, прижала ладонь к губам и с трудом сдержала вновь подступавшие рыдания. Только справившись со своими чувствами, она продолжила рассказ: — Эшли озарила жизнь новым светом, даже в таком кошмарном месте с ней я смогла быть счастливой. Когда я кормила ее грудью, то набиралась какой-то особой энергии. После того, как отняла ее от груди, я долго не могла привыкнуть к тому, что эта ниточка между нами оборвалась. — Лаура положила руку на грудь, вновь ощущая ту самую боль, которую испытала, перестав кормить Эшли. Внезапно она пришла в себя, опустила руку и взглянула на Кея.

Он сидел неподвижно, не спуская с нее глаз.

— И тогда она умерла.

— Она не умерла. Ее убили, — поправил Кей.

Лаура отхлебнула кофе, но он уже остыл, и она отодвинула чашку в сторону. Она ждала, что он еще скажет, но Кей молчал.

— Что вы еще хотите услышать? — устало спросила она.

— Ничего, — ответил Кей тихо. — Но мне кажется, вам надо выговориться.

Она хотела послать его подальше, но слова замерли у нее на губах. Да и не все ли равно. К тому же он, наверное, прав. Это пойдет ей на пользу.

— Мы ехали в гости, — начала Лаура. — Богатый бизнесмен из местных праздновал день рождения одного из своих семерых детей. Я не хотела ехать. Знаете, в этой стране так непристойно хвастают своим богатством, что поневоле начинаешь сочувствовать повстанцам. Как бы там ни было, Рэндалл настоял на поездке. Хозяин был, видите ли, влиятельным человеком. Я нарядила Эшли в новое платье. Желтое. Это ее цвет. Завязала ей желтый бант, вот здесь, на самом верху. — Лаура притронулась к своей голове, чтобы показать, как она это сделала. — Мы ехали с шофером, потому что так солидней. Рэндалл сидел на переднем сиденье. Мы с Эшли — сзади. Мы с ней играли в ладушки. Машина остановилась на красный свет на большом перекрестке. Эшли так смеялась. Она была счастлива. — Лаура не могла продолжать. Она закрыла лицо руками и замерла в полной неподвижности. Через некоторое время заговорила снова: — Я сначала ничего не поняла. Набежали какие-то люди в масках. Шум стоял неимоверный. Все происходило слишком быстро. Я заметила что-то неладное, когда шофер упал лицом на руль. Ему прострелили голову с близкого расстояния. Рэндалл медленно сползал на сиденье. Пуля попала в Эшли. Вот здесь. — Лаура показала на шею. — Ее кровь брызнула мне в лицо. Я закричала и упала на нее, чтобы ее прикрыть. Вот тогда ранили и меня, сзади в плечо. Я и не почувствовала этого.

Она остановилась, глядя перед собой. Ей стало трудно говорить. Слезы душили ее. «Господи, кому нужен этот мучительный разговор», — подумала она. Но копить отчаяние и дальше значило просто сойти с ума. Она заговорила, сама того не желая:

— Прохожие кричали. Люди повыскакивали из машин, рассыпаясь во все стороны в поисках укрытия. Трое нападавших схватили Рэндалла. Он кричал от боли и ярости. Кажется, кто-то ударил его в висок рукояткой пистолета. Рэндалл потерял сознание еще до того, как они поволокли его в свой грузовик. Я прочитала все это в газете уже после. А тогда я знала только одно: моя девочка умирает. Я кричала. Я не могла остановить кровотечение. Я была бессильна. Полиция прибыла буквально через несколько минут. Они вырвали Эшли у меня из рук, потащили меня к машине «Скорой помощи». После этого я ничего не помню, я потеряла сознание и пришла в себя в больнице в Майами.