Нет дыма без огня

— Я как раз собиралась выпить вина. Вы не присоединитесь ко мне?

Они вошли в уютную комнату, где на столиках лежали книги и журналы и душистые свечи горели в подсвечниках. Телевизор был настроен на станцию, передающую классические фильмы. На экране шла черно-белая картина.

— Я люблю старые ленты, — объяснила Лаура с извиняющейся улыбкой. — Наверное, потому, что у них всегда счастливый конец. — Она выключила телевизор. — У меня есть только шабли. Вы не против?

— Я предпочла бы какой-нибудь безалкогольный напиток.

— Хотите диетическую коку?

— Да, спасибо.

Пока Лаура ходила на кухню за кока-колой, Джейн Элен стояла, застыв на месте, посередине комнаты. Она забрела в логово врага, а оно оказалось очень симпатичным. Две стены занимали полки с книгами — в основном по медицине, но имелась также и беллетристика. Над камином, где прежде висело чучело оленьей головы, теперь была гравюра Эндрю Уайета.[1] На столике у дивана стояла фотография девочки в серебряной рамке.

— Это моя дочь.

Джейн Элен вздрогнула при звуке голоса Лауры, которая вернулась, неся стакан холодной кока-колы.

— Ее звали Эшли. Она погибла в Монтесангре.

— Я знаю. Я вам очень сочувствую. До чего же она была хороша.

Лаура кивнула.

— У меня всего две ее фотографии. Одна здесь, а другая в кабинете. И эти-то у меня только потому, что я их забрала у своих родителей. Все пропало в Монтесангре. Мне бы хотелось иметь что-нибудь из вещей дочери. Что-нибудь из игрушек. Хотя бы ее медвежонка. Платьице, в котором ее крестили. Что угодно. — Она покачала головой, словно отгоняя воспоминания. — Пожалуйста, садитесь, мисс Такетт.

Джейн Элен осторожно опустилась на диван. Лаура устроилась в кресле-качалке, в котором, видимо, и сидела до прихода Джейн Элен. Вязаный платок лежал на пуфе рядом, и стакан вина стоял на круглом столике.

— Ваша мать в больнице?

Джейн Элен отрицательно покачала головой.

— Нет?! — Лаура явно не ожидала подобного ответа. — Я считаю, что в таком состоянии ей необходимо хотя бы день провести в больнице.

— Я знаю. — Джейн Элен почти плакала. Она машинально сминала салфетку, подложенную под стакан с кока-колой. — Я пришла потому… потому что хотела узнать ваше мнение. Вы оказались там во время приступа. Я хотела бы знать, что вы думаете об этом как врач.

— Ваша мать определенно не хотела знать моего мнения.

— Мне очень жаль, что она вела себя так вызывающе, — искренне сказала Джейн Элен. — Если вы сейчас попросите меня уйти, я вас пойму.

— У меня нет для этого оснований. Вы не отвечаете за слова и поступки своей матери.

— Тогда, пожалуйста, скажите мне, что вы думаете о ее болезни.

— Было бы неэтично ставить под сомнение диагноз другого врача, когда я даже не осматривала пациентку.

— Очень прошу вас. Мне надо с кем-то об этом поговорить.

— А ваш брат?

— Он очень расстроен.

— И вы тоже.

— Да, конечно, но Кей — это совсем другое дело. Когда он расстроен или беспокоится… — Она опустила глаза. — Скажем так, что в настоящий момент от него мало помощи. Прошу вас, доктор Маллори, скажите мне свое мнение.

— Основываясь только на том, что я видела?

Джейн Элен кивнула.

— Вы хорошо понимаете, что я могу ошибиться?

Джейн Элен снова кивнула.

Лаура выпила глоток вина. Посмотрев на портрет дочери, она глубоко вздохнула. Она перевела взгляд на Джейн Элен.

— Что там у вас произошло в больнице?

— Врачи провели предварительный осмотр, но мама наотрез отказалась там оставаться.

— Неразумно с ее стороны. Они поставили какой-то диагноз?

— Врач сказал, что у нее был удар, но не сильный.

— Я с этим согласна. Анализ крови делали?

— Да. Ей прописали лекарство для разжижения крови. Вы это тоже рекомендуете?

— Наряду с повторными анализами и постоянным наблюдением. А как кардиограмма?

— Врачи настаивали, но она не хотела задерживаться даже на короткое время.

— Ну хотя бы сканирование мозга они провели?

— Да, но только после того, как Кей пригрозил, что свяжет ее, если она откажется. Врач сказал, что не обнаружил какого-либо серьезного поражения мозговых тканей. Что это значит?

— Это значит, что у вашей матери нет значительного омертвения мозговой ткани из-за недостатка снабжения кровью. Уже хорошо. Но, знаете ли, все это до поры до времени. Вам не предложили провести ультразвуковое обследование сонной артерии по методу Допплера?

— Я не помню. — Джейн Элен потерла висок. — Врач говорил очень быстро, а мама так громко протестовала, и…

— Это помогло бы выяснить, нет ли закупорки артерий. В худшем случае можно ожидать инсульта и, как следствие, постоянной инвалидности или даже смертельного исхода.

— Врачи это и говорили, — вспомнила Джейн Элен. — Что-то в этом роде.

— Они не предлагали сделать ангиограмму, чтобы определить место закупорки?

— Мама отказалась. Она сердилась, скандалила, что-то бессвязно говорила и настаивала, что у нее просто закружилась голова, только и всего. Твердила, что ей надо вернуться домой и отдохнуть.

— Как долго она не могла внятно произносить слова и контролировать свои движения?

— Когда мы вернулись домой, все уже прошло.