Нет кузнечика в траве

– Кто?

– Роза. Их мать. Ей нельзя попадаться на глаза.

Макар вспомнил узкое лицо, темное и бесстрастное, как у идола.

– Она может сглазить, только взглянув на человека!

– А ее муж?

Юноша покачал головой:

– Он вообще не местный. На них всегда женятся чужаки. Среди наших таких храбрых нет. Мать говорит, Роза двадцать лет назад была красавица. Не знаю… По-моему, она всегда была старуха… Их дом пытались поджечь много лет назад… Я тогда был маленький, ничего не помню.

– Это с тех времен он черный?

– Да. Андреас нарочно его не отмывает, чтобы всем было стыдно. Катерина чуть не сгорела. Но ее мать – ведьма, она ее спасла. С тех пор не колдует. Может, боится, а может, всю силу потратила. Но все равно от нее надо держаться подальше!

Юноша понизил голос и непроизвольно обернулся.

Бабкину стало смешно.

– Слушай, дружище, а ты нас не дурачишь? Ей-богу, для местных баек это слишком плохо сляпано. Ведьмы, младенцы, проклятие… К тому же ты сам рассказывал, что покупаешь рыбу у этого… Как его? Андреаса.

– Рыба – это другое. Она морем очищена.

– А помидоры?

Ян запнулся.

«То ли наивный, то ли нас держит за идиотов», – решил Сергей.

– Поэтому в деревне о них никто не стал говорить?

– Да. Все боятся проклятия.

Макар покачал головой. Он не понимал, как относиться ко всей этой истории. Есть места, которые сами подталкивают людей к сочинению сказок. Но здесь, в жаркой сонной тишине, пропитанной запахами терпких трав? Он готов был услышать эхо легенд о богах, неузнанными бродящих среди людей, о козлоногих сатирах и нимфах, о наследниках героев и потомках древних химер, что бьются друг с другом, пока время течет мимо них, разбиваясь о миф, словно море о скалы, – но ведьма не вписывалась в этот конструкт.

Мысли его вернулись к Ольге Гавриловой и двум девушкам, что встретились им по дороге на мыс.

Несколько минут Илюшин напряженно размышлял.

– До Димитракиса надо доехать… – подал голос Сергей.

– Нет. – Илюшин встал и отряхнул брюки. – Идем обратно. Вы по правой стороне дороги, я по левой, и очень внимательно рассматриваем обочину.

Бабкин с Яном изумленно воззрились на него.

– Что значит – обратно?

– Это значит – вон туда! – Илюшин махнул рукой.

– Зачем?

Этот вопрос Макар оставил без ответа. Бабкин с Яном переглянулись.

– Эй, эй! – позвал Сергей. – Мы что, от баек про ведьм плавно перешли к охоте на них?

– Давайте, пока солнце за облаком!

С этими словами Илюшин бодрым шагом двинулся прочь, высматривая что-то в кустах. Казалось, рассказ Яна придал ему сил.

– А что ищем-то? – вслед ему крикнул Бабкин.

– Узнаешь, когда найдешь.

– Похоже, что труп, – пробормотал Сергей. – По такой жаре можно не глазами смотреть, а носом принюхиваться. Эй, эй, парень, ты чего! – Он подхватил начавшего заваливаться вбок Яна. – Шучу! А ты уже в обморок намылился…

– Ну и шутки у вас!

– Не хуже, чем твои истории…

Оба припустили за Макаром, недоумевая и злясь, однако на все их расспросы тот молча тыкал пальцем в заросли: смотрите, мол, внимательнее. От расправы Бабкина его спасло лишь то, что солнце действительно плотно затянула флотилия облаков, набежавших с севера, и одновременно поднялся сильный ветер.

Ветер-то им и помог. Он прошелся широким гребнем по зарослям высокой густой травы, и среди расчесанных на прямой пробор зеленых волн мелькнули серебристые спицы велосипедного колеса.

3

– Как ты догадался? – спросил Сергей.

Они сняли отпечатки с руля, сравнили с теми, что в избытке нашлись на камере и бинокле, и получили ответ, которого Илюшин и ожидал.

– Пытался представить, что могло заставить ее выскочить в одной пижаме и тапочках из комнаты. Из номера виден дом Димитракиса. Если ее разбудил уход мужа, она встала, подошла к окну, взяла бинокль, как делала много раз… И что-то увидела…

– После чего рванула на велосипеде одна?

Сергей с сомнением почесал переносицу.

– Получается, что так.

– Не позвала мужа, не разбудила персонал?

– Меня это тоже удивляет, – признал Макар. – И еще очень хотелось бы знать, колесо у велосипеда лопнуло на пути туда или обратно.

– Пора связываться с местной полицией.

– Зачем? Для отпечатков у них найдется логичное объяснение, и вряд ли на их основании выдадут разрешение на обыск дома. Но что-то не так с этим Димитракисом…

– Только не говори мне про ведьму! Мальчишка – дурачок.

– А деревенские – тоже дураки?

Бабкин вспомнил всеобщее молчание, воцарившееся при одном упоминании семьи рыбака, и осекся.

– Простые люди, суеверные, – не совсем убежденно сказал он.

– Это безусловно. И простые, и суеверные. Но понимаешь, суеверие ведь должно на чем-то стоять. Не может быть такого, чтобы с пожара прошло сто лет, а от дома до сих пор шарахаются. Должно быть что-то еще…

Следующий час они просматривали новости.

«Жестокое столкновение в центре Афин между болельщиками и пакистанцами».

«Врач в больнице Салоников задержан за взятку».

«Пенсионеры протестуют против сокращения пенсий и ограничения доступа к здравоохранению».

«Неконтролируемый поток беженцев: полиция расписалась в беспомощности».

«Греческий зоопарк обвиняется в жестоком обращении с дельфинами».