Неудача в наследство

— Я ловушку придумал. Для водяного. Новую! Он теперича непременно попадётся! Лизке о том сказал, а она, дурёха сердобольная, сказала, что негоже живое мучить. Откуда она взяла, что водяной живой? Можа, он вообще нежить!

Староста сплюнул и скоренько сотворил рукой знак обережного круга.

— Так, — протянул Михаил. — Лиза пошла водяного вызволять? Где именно ты ловушку устроил?

— Я про ловушку сказывал, но Лизка вроде не собиралась туда идти…

Аннушка разочарованно выдохнула и покачнулась. Голова слегка закружилась, возможно из-за спёртого воздуха, в не самой большой комнате было довольно людно.

— Всё одно, проверить стоит, — сказал Милованов и поддержал Аннушку под локоть. — Рассказывай подробно, что ты там изобрёл и где это находится.

— Ну что ж, едем к омуту, — сказал Милованов, когда Гришка закончил пояснения. — Только сперва… Князя предупредить надобно. Сами к заседателю заедем или пошлём кого?

Милованов выразительно посмотрел на мальчика.

Староста крякнул и задвинул сына себе за спину.

— Я сам схожу, — пояснил он. — Дела такие деются… неча дитю по лесу шастать. Да можа, и не у заседателя князь-то ваш. Оне по всей округе разъезжают, а я скоренько соображу, где найти…

Аннушка бледно улыбнулась хозяину, решение показалось ей правильным.

— А супружницу мою по соседям отправлю, — воодушевлённый поддержкой, продолжил староста. — Пущай баб предупредит, чтобы детей по домам попридержали…

На том и порешили.

— Как они жить так могут? — пискнула Ольга, устроившись в коляске.

Аннушка удивлённо посмотрела на сестру.

— Душно, тесно, бедно, — пояснила та.

— Лука Власович хорошо живёт, — пожала плечами Аннушка. — Изба у него большая, хозяйство крепкое…

— Ну уж ежели это хорошо… — фыркнула сестра. — Бедные люди!

Аннушка лишь плечом дёрнула, объяснять ничего не хотелось. Голова болела всё сильнее. Ольга была права лишь в одном — у старосты действительно было душновато.

Кучер, получив указания от Милованова, свистнул и тронул вожжи. Лошадки глухо забарабанили копытами по дороге. Время от времени им на пути попадались небольшие лужицы, и тогда к перестуку добавлялись всплески и чавканье, в подступающей темноте эти звуки слышались тревожно и таинственно.

Глава 77. У омута

Михаил смотрел на сестёр Кречетовых, что сидели напротив, тесно прижавшись друг к дружке. Младшая зябко куталась в ажурную шаль и испуганно вглядывалась в сгустившийся по обочинам сумрак. Старшая сидела отрешённо, взгляд её был направлен точно вперёд, но видела она явно не спину кучера и не дорогу, а что-то одной ей ведомое, возможно к этому миру не принадлежащее.

Солнце уже нырнуло за горизонт, оставив после себя на небе стремительно истаивающую алую полосу.

Михаил смотрел на сестёр, и они впервые показались ему похожими друг на друга. Длинные, густые тени вытянули их лица, занавесили черты от нескромного взгляда спутника. Последние лучи скрывшегося светила вызолотили выбившиеся из причёсок прядки кроваво-красным ореолом. Ольга вздрагивала от каждого доносившегося шороха. Аннушка не реагировала на звуки, но время от времени на особо тряских ухабах морщилась и потирала виски.

Михаил тревожно гадал, когда она поймёт, что у неё начинается тот самый приступ. Он одновременно и опасался, и ждал этого момента, но приближать его не спешил.

— Тпр-р-ру! Окаянные, — пробасил кучер, и коляска остановилась. — Прибыли, ваши благородия. Дальше пешочком токма.

В окончательно укутавшей землю тьме отчётливо слышалось журчание Буйной. Старая мельница и омут были неподалёку. Спускаясь на землю и помогая сёстрам выбраться из коляски, Михаил думал, что ночью соваться в лес в компании двух барышень было не самой удачной идеей. Следовало сперва воссоединиться с князем, а может, и вовсе Кречетовых к их папеньке следовало отвезти.

— Погодьте, я щас фонарь засвечу, — пробубнил кучер, откидывая сиденье одной из скамеек и вытаскивая из недр таящегося там ларя футляр с лампой и крупную фляжку.

Он ловко отвернул крышку резервуара и стал переливать туда керосин из фляги. В нос ударил резкий ни с чем не сопоставимый запах. Ольга вытащила платочек и поскорее прижала его к носу. Анна охнула и зажала нос руками.

— Мы, пожалуй, отойдём на пару шагов, — скороговоркой произнёс Михаил и, подхватив обеих барышень под локти, отвёл их в сторону.

Кречетовский кучер ещё пару минут шкрябал, лязгал и булькал, но в итоге округа озарилась неярким оранжевым светом. Лампа была довольно громоздкой. Кучер держал её на вытянутой руке, и пляшущий свет, причудливым образом искажал как тени, так и очертания самих предметов.

На берег вышли быстро и молча. В лицо дохнуло сыростью. В траве что-то стрекотало, в реке – квакало. Полюбовались на блики, что дарил медленно текущей тёмной воде подрагивающий в руке кучера фонарь.

Михаил завертел головой в поисках того места, где сын старосты, судя по его словам, установил свою ловушку. Удалось это, лишь когда кучер поднял фонарь повыше. Довольно далеко от берега из воды торчал тонкий прут с привязанной на конце тряпицей.