Неудачная шутка (СИ)

Оскорбление невыносимо, и перед глазами у Джокера стоял разверстый рот раны - распоротая кожа - вздутые вены, крохотная темная точка родинки сантиметром выше запястья - отчего-то неприятный секрет чужого тела.

- Никакой скорой! - возмутился лихо обворованный хозяин телефона.

Ожидаемой реакции - насмешек и кривляний - не последовало.

- Как хотите, без скорой. Да, нужны швы. Не заказывай, сходишь. Прекрати, Фредди, я всегда осторожен.

Джокер вернул телефон, все так же отстраненно прошел в ванну, вернулся с хлорным средством для чистки раковин и начал скрупулезно отмывать кровь с пола многострадальным воротником.

- Ты меня поражаешь… Постарайся не делать так с поясом на моих доспехах, там проведен ток, - попытался привлечь его внимание Брюс, уныло разыскивающий часы, прежде служившие еще его отцу.

Он добился только движения губ, быстрого взгляда, холодного напутствия - все те же качели, чертов канат недетских игр.

- Знаю. Иди в свой номер и жди меня, я все исправлю.

- Все нормально?

- Останется шрам.

Внимательно исследующий кровавые брызги Джокер был совершенно точно где-то не здесь.

- Не смей отвлекаться, клоун, когда я с тобой говорю! - прогремел Брюс, все еще пораженный его горящими глазами. - Ты использовал меня.

Чертов клоун наконец соизволил насторожиться, вопросительно глянул на него, что-то увидел или понял, и улыбнулся, растягивая шрамы почти до ушей, не жалея больше силикона.

Встал с колен и протянул еще не пострадавшую от отбеливателя руку, оглаживая чужую шею в совершенно неприличном жесте - так успокаивают шкодливого ребенка или молодое животное.

- Тут кровь… - мечтательно сказал он, истекая слюной, прослеживая кончиками пальцев следы от женских ногтей.

Под тонкой тканью сиреневой нательной футболки вздулись вены, глаза загорелись, грим лег серой маской, и перед завороженным Бэтменом вдруг оказался совершенно незнакомый человек.

Он уже собирался сказать, что здесь везде кровь, но в дверь постучали.

- Проклятье, уже проверяют результат, - пробормотал снова обернувшийся собой - не-друг, ненормальный, не-человек - Джокер - и отправился устранять помеху.

Брюс имел удовольствие увидеть, как он ловко просачивается в узкую щель: тело лежало как раз напротив двери.

- Спасибо, ничего не надо. Я тут опыляю кое-кого, ну вы поняли, не доставайте нас хотя бы часок-другой, ладно?

Он сказал это на приличном японском, так поражая вынужденного наблюдателя этим фактом, что тот не успел испытать отвращения от очередной грубой выходки и осознать бессмысленность не-использования английского в дорогом отеле.

Была только одна деталь: он говорил с сильным окинавским акцентом, что снова равнялось южному.

Эта ирония помешала задать еще один важный вопрос: почему Окинава?

- Так не пойдет, - освобожденный от внимания персонала Джокер задумчиво оглядел страдающего от унижения Бэтмена, и умножил его страдания. - Снимай рубашку и брюки.

Брюсу осталось только мрачно подчиниться.

- Тебе не кажется, что торопиться уже некуда?

- Не кажется. Нельзя, чтобы тебя заметили в таком виде.

Джокер легко сбросил с себя джинсы, оставаясь в веселых сиреневых боксерах (на правом бедре был изображен черный дрозд, который с умным видом глядел в несуществующее небо), и оделил ими пострадавшего, ничуть не беспокоясь о разнице размеров.

- Хватит пялиться на мои трусики, Бэтти, - подло протянул он в процессе.

Брюс отвел глаза и попытался втиснуться в чужие джинсы, помогая себе одной рукой, полагая, между тем, что это птичье белье пошлее, чем любые красные стринги.

Джокер снова улыбнулся, помог ему - он пережил несколько волнующих секунд, возмущенно ощущая прикосновения холодных пальцев на своей коже - оценивающе оглядел результат, и указал на свой пиджак:

- Прекрасно пролезаешь, не смотри так. И вообще, это только на пять минут. В жизни столько не мылся, как за последние месяцы. И не беспокойся, я ничем не болен. Фред проверил.

Он быстро облачился в чужую окровавленную одежду, выглядя весьма уверенно. Еще бы: корка крови, родная власяница.

- Ты о чем? - попытался сосредоточиться Брюс, и прозвучало растерянно, но следить за тоном голоса сейчас казалось ему невозможным.

Джокер вернулся к уборке, нещадно мучая свои красивые руки отбеливателем.

- Ты весь посинел от отвращения, - пояснил он.

Брюс даже не сразу понял, что надо ответить, слишком удивленный таким неожиданным выводом.

Но ведь почему-то он так подумал.

- Это совсем не так, Джек, - возмутился он через силу, окончательно теряясь.

- Как скажешь, Брюс. Ты давай, иди в свой номер, я скоро вернусь. Если приедут копы - все отрицай, но никаких адвокатов, тяни с этим так долго, как сможешь.

Джокер сильно нажал на тряпку и хлор плеснуло на его армейские часы, с которыми он всегда бывал очень неаккуратен.

Первое, что Брюс сделал, вернувшись в номер - посмотрел в зеркало.

Равнодушная амальгама отразила безумца - он доверял преступнику по кличке Джокер, потому что устал гнить заживо в собственном доме. Отлично. Отлично, просто замечательно…