Неудержимолость

Сколько было их,
в ложь одетых.
Вспоминаешь, сто лет спустя.
Человек сочиняет стихи о детях,
потому что сам ждал дитя.
Чей-то город ждёт его, как свое дитя,
и поэтому он, не спросив, уедет
по железным своим путям.

Был другой.

Он был музыкой невесомой.
Ты ему готовила борщ и фарш.
Обещал стать маршем от Мендельсона,
а сыграл похоронный марш.
Нет, живёт.
По утрам целует другую сонно.
У него растет сын.
Не ваш.

Третья

всех обещала любить до гроба.
Всем клялась на Библии и крови.
За такой нужно было смотреть в оба,
слишком многим пообещала такой любви.
У нее теперь за окном Европа.
У тебя из окна слишком жалкий вид.

Правда новорождённым щенком пищала

в клюве лжи,
распростершей свои крыла.
Я прощалась навеки, когда прощала
за нечистой души дела.

Если я ничего вам не обещала,

значит, я ни в чём вам не соврала.

Лугнассад

Переливался золотом Лугнассад[7]

,многотысячелетний камень полив дождем.
Он пришел к тебе в тенистый сливовый сад.
Виноградная кровь, и слезы его – нарзан.
Позади тебя никого, ничего не ждет.
Не ходи, не ходи назад.
Не ходи назад.

Лу [8]

сегодня умрет, чтобы ты жила,чтобы ты была счастлива в белом и золотом,
чтобы огненный феникс распростер над тобой крыла.
Лу смеется, горя в раю.
Ты свое нашла,
так что есть ли смысл откладывать на потом?
Так что есть ли смысл оставаться той, кем была?

Колесо повернулось к осени. Стань сама

этим ярко горящим солнечным колесом.
И повсюду любви невидим, неведом сок.
Прыгай через костер, жги подол и сходи с ума!
Каждый повод грустить сегодня так невесом,
так что думать забудь, что скоро придет зима.

Стой, дурная ты кровь! Что гасишь костер водой!

Разве огонь в беде твоей виноват?
Так и хочешь остаться вечной да молодой?
Вечность вечности рознь, но твоя – превратится в ад!
И ломается колесо о твою ладонь,
догорает луг, догорает сад,
прекращается Лугнассад.

Ты идешь назад,

хоть судьбой тебе предначертано посолонь.

Лу сгорел за тебя, и тебе за него гореть.

Тот, кто шел за тобой в сады, за тобой в луга,
тот, кто Лу клал в костер, чтобы сердце твое согреть,
тот, кто тебе никогда не сумел бы ни в чем солгать,
с каждой новой зимой холоднее к тебе на треть.

И теперь тебе до него – через хмарь и гать,

через тысячи миль, чтобы только взглянуть в глаза
Не его, а тебя сжигает любовь дотла.

Ты идешь и по всей земле бьешь в колокола,

Чтобы только вернуть потерянный Лугнассад.

«Я хотел быть с тобой, как никто никогда…»