Неудобная женщина

— Салат, — ответила Ава. — Я объявила войну жировым складкам.

Подошел официант, и мы сделали заказ.

— Что у тебя интересного? — спросила Ава, когда он ушел.

Я поведала о знакомстве с Джулией Купер и о том, как организовала ей интервью с Дестини.

Ава уцепилась за самую важную, по ее мнению, деталь.

— А зачем ты ездила на пирс?

— Чтобы отдать дань уважения.

— Чему? Колесу обозрения?

— Нет. Утонувшей девушке.

Ава была в ужасе.

— Зачем ты суешь в это нос, Клэр?

— Никуда я ничего не сую. Я всего-навсего доехала до пирса и познакомилась там с репортершей. Оказалось, что она пишет статью про девушек, которым удалось вернуться к нормальной жизни, и я рассказала ей про Дестини. Она мне понравилась. Мне пора было ехать, так что говорили мы недолго. Мне кажется, у нас есть что-то общее.

— И что же это?

— Готовность действовать. Чувство, что ты не можешь безучастно смотреть, как творятся плохие вещи, если в твоих силах им помешать.

Ава встревожилась.

— Ты сейчас имеешь в виду Саймона? Ты хочешь его… остановить?

Она устало покачала головой и тут же переключилась на рассказ о доме, который собиралась после обеда показывать покупателю. Бассейн с подогревом, дорожки для боулинга — когда-то дом принадлежал кинозвезде сороковых.

Это имя было мне знакомо. Я видела ее в нескольких нуарах.

Блондинка с лукавым взглядом. Не выпускает из рук сигарету.

Интересно, как бы на моем месте поступила подобная женщина? Как далеко она зашла бы, лишь бы остановить Саймона?

Стала бы она писать еще одно письмо?

Звонить?

А если все это не даст результата, а она уверена, что он снова это сделает?

Как бы тогда она поступила?

С содроганием я поняла, что знаю ответ. Она бы его убила.

5

Я ехала к следующему ученику, и тут зазвонил телефон.

Это был Мехди.

— Клэр, ты получила цветы?

— Ты не должен был их присылать.

— Но, Клэр, я просто хочу, чтобы ты знала о моих чувствах.

— Пожалуйста, никогда больше не делай ничего подобного.

— Но это же проявление моей любви, Клэр. Ты должна научиться принимать ее. Ты просто нервничаешь. Я знаю, что у тебя стресс.

— Мехди, мне некогда.

— Постой! Скажи только одно «да»: мы продолжим наши занятия?

Он придумал себе образ. Он не имеет никакого отношения ко мне, как актриса на экране. Скоро он переключится на новый объект страсти. Например, на покупательницу в своей лавке. Или случайную прохожую. Не важно, кем она будет, ведь он снова выдумает себе образ. В его мечтах она не может постареть, заболеть, нуждаться в заботе — заботе, которая не имеет никакого отношения к романтике.

— Мне пора, — сказала я.

И повесила трубку.

Я уже подошла к двери, когда телефон зазвонил снова.

На этот раз это была Дестини.

— Привет, Клэр.

— Привет. Что-то случилось?

— Нет, просто хотела узнать, как у тебя дела.

— Хорошо, а у тебя?

— В норме, все в норме.

Правда?

Ее голос выдавал напряжение.

— А с тобой случайно не связывалась та репортерша? — спросила Дестини.

— Нет, а что?

— Она бы тебе сказала, если бы что-то про меня нарыла, да?

Вопрос и без того был странным, а теперь еще в голосе Дестини прорезалась настойчивость.

— О чем ты? — спросила я. — Что ты имеешь в виду?

— Ну, про то время, когда я жила на улице.

Дестини нервничала. Она все еще переживала по поводу своей беседы с Джулией Купер. Очевидно было, что она пыталась выбраться из ловушки, куда она так глупо себя загнала — так она считала. Я подумала, что это в характере Дестини — сначала очертя голову ввязаться во что-то, а затем пожалеть и искать пути отступления с наименьшими потерями.

— Джулия не работает в полиции, Дестини, — увещевала я ее. — Она журналист, и статья ее не о том, каким образом выживают девушки на улицах. Она пишет про то, как они оттуда выбрались. Как начали новую жизнь. Это же твой случай. Все, что она про тебя напишет, будет подано в позитивном ключе.

Дестини немного расслабилась и сменила тему.

— Я все думала о той девушке, — сказала она. — Грустно вышло.

— Что именно? — спросила я.

— Мне жаль ее. Она никогда не разговаривала. Вообще никогда.

Дестини замолчала, и мне пришлось расспрашивать ее самой.

— Ты ее часто видела?

— Да не особо. Она появлялась на пляже. Рисовала. А затем просто… исчезала.

— Она не ночевала на улице?

— Думаю, нет.

Я задала еще несколько вопросов, но больше ничего не добилась. Я чувствовала, что Дестини позвонила не просто так и что-то недоговаривает. За всем этим «грустно вышло» скрывалось нечто более серьезное и мрачное.

— Если ты что-то знаешь об этой девушке, ты должна сообщить в полицию.

— В полицию? — взвизгнула Дестини. — Ни за что на свете! Копам нельзя доверять. С них станется на меня это повесить.

— Что повесить?

— Ее смерть! Скажут, что это я виновата!

Это было просто нелепо, и я чуть было так и не сказала, но вовремя остановилась: Дестини боялась, что ей никто не поверит, что ее оболгут — совсем как я.

Я не могла сказать Дестини, что правда всегда побеждает. Потому что это не так.

Я не могла заверить ее, что достаточно быть невиновным. Потому что это не так.