Неудобное наследство: Гены, расы и история человечества

Новый подход к еврейской истории недавно разработали два экономических историка, Маристелла Боттичини и Цви Экштейн. Боттичини специализируется на средневековых контрактах и брачных рынках и преподает в Университете Боккони в Милане. Экштейн — известный экономист, работавший заместителем управляющего Банка Израиля. Их интересы в еврейской истории сфокусированы на вопросах, связанных с численностью населения и профессиями. Они практически не касаются интеллекта или генетики, однако их экономическая история убедительно показывает, как давление отбора могло действовать на еврейскую популяцию и повышать умственные способности.

Широко распространенное объяснение истории профессиональной деятельности евреев таково: христианские народы, среди которых жили евреи, запрещали им владеть землей, и они становились менялами и ростовщиками, потому что только это занятие оставалось для них доступным. Согласно этому, из–за частых насильственных выселений и гонений еврейские сообщества распространились по городам всей Европы и Средиземноморья.

Боттичини и Экштейн опровергают такое объяснение. С помощью многочисленных исторических фактов они доказывают, что евреев не вынуждали заниматься ростовщичеством — они сами выбирали эту профессию, поскольку заниматься ею было выгодно, и расселялись они по городам не из–за преследований, а так как в небольших городах для многочисленных ростовщиков работы было недостаточно.

Но почему евреи выбрали это необычное занятие? Боттичини и Экштейн дают простое, но убедительное объяснение, восходящее к началу раввинистического иудаизма в I в. н. э.

До раввинистического периода израильская религия была сосредоточена вокруг Иерусалимского храма и множества жертвоприношений животных. Ее духовные лидеры подняли три крупных восстания против владычества римлян, и кульминацией первого из них стало разрушение Иерусалимского храма в 70 г. н. э. Утрата храма укрепила позиции фарисеев, одной из нескольких сект, и привела их к развитию сильно отличающейся версии иудаизма, в которой храм и жертвы, выступавшие в качестве центральных элементов религии, были заменены изучением Торы.

Раввинистическая форма иудаизма, выросшая из этого движения, придавала особое значение грамотности и умению читать и толковать Тору. Еще до разрушения храма первосвященник из фарисеев Иешуа бен Гамла в 63 или 65 г. н. э. выпустил указ о том, что каждый еврейский отец должен послать своих сыновей, достигших шести или семи лет, учиться в школу. Целью фарисеев была всеобщая грамотность мужчин, чтобы каждый мог понимать еврейские законы и подчиняться им. Между 200 и 600 гг. н. э. эта цель была почти достигнута, а иудаизм преобразовался в религию, основанную на изучении Торы (первых пяти книг Библии) и Талмуда (компендиума комментариев раввинов).

Эту знаменательную образовательную реформу удалось завершить не без труда. Большинство евреев в то время зарабатывали на жизнь земледелием, как и все остальные. Для земледельцев было дорого давать своим детям образование, не имевшее к тому же практической ценности. Многие, по–видимому, не желали этого делать, потому что Талмуд полон выпадов против ам–хаарец, что в талмудической традиции означает неотесанных деревенщин, отказывающихся учить своих детей. Отцам рекомендовалось ни при каких обстоятельствах не позволять своим дочерям выходить замуж за необученных сыновей ам–хаарец.

Ругаемый деревенский народ мог уклониться от этих оскорблений, не отказываясь от иудаизма. Они переходили в «облегченную» версию иудаизма, созданную одним евреем из диаспоры, не требовавшую грамотности или изучения Торы и набиравшую популярность в тот период. Этим евреем был Павел, или Савл, из Тарса, а созданная им религия — христианство — органично облекает в обертку иудаизма мистический культ земледельческого божества плодородия, умирающего осенью и воскресающего весной [12].

В подтверждение того, что многие евреи действительно обратились в христианство, Боттичини и Экштейн ссылаются на оценочные данные, показывающие, что еврейское население существенно уменьшилось: с 5,5 млн человек в 65 г. н. э. до каких–то 1,2 млн в 650 г. Мало чем можно объяснить столь резкое падение численности, кроме высокого уровня обращения в другие религии.

Боттичини и Экштейн не упоминают о генетических факторах, которые должны были включиться при такой смене религии. Но если евреи, которым не хватало целеустремленности и прилежания, чтобы стать грамотными, поколение за поколением устранялись из популяции, то среди остающихся склонность к грамоте должна была постоянно повышаться. Требование раввинов о всеобщей грамотности мужчин могло, таким образом, стать первым шагом к генетическому улучшению когнитивных способностей евреев. Второй шаг произошел позже, когда грамотность получила практическое применение.