Неукротимая

Он не испытывал страха, но сознавал, что попал в переделку. Преимущество было на стороне Кинкейда.

– А где же ваш супруг? – ядовито осведомился Джек, поднимая ее на ноги.

– Даю слово, – сказал Джек, глядя ей в глаза. Женщина улыбнулась:

Прямо на полу рядом с ним стоял кувшин с чистой холодной водой.

– Как видишь.

Девушка снова улыбнулась, и Джек возненавидел себя за то, что воспользовался несчастным обездоленным ребенком. Но девушка покачала головой и знаками объяснила, что он спал в соседней комнате, уронив голову на стол.

Через Тусон проходили два маршрута: на восток, куда дилижанс отправлялся в полдень, и на запад – в три часа дня. Опоздания на несколько часов были обычным делом, но случались перерывы и подольше.

Натыкаясь на прохожих, Джек пошел через дорогу. Он был уже на полпути, когда она заметила его.

Она ни разу не оглянулась.

Джек дернул ее к себе, однако Кэндис не издала ни звука протеста.

– Что?

– Но я не спал с ней.

– Что же вы не умоляете, чтобы я оставил вас в покое? – Он насмешливо усмехнулся. – А вдруг вас увидят со мной? Что с вами, миссис Кинкейд? Проглотили язычок?

Морщась от шума в ушах, Джек налил себе воды, осушил залпом две кружки и огляделся. Он валялся на полу в крошечном закутке, отгороженном от основного помещения грязным одеялом. Соломенный тюфяк, на котором лежал Джек, был единственным предметом обстановки, не считая прислоненного к стене зеркала.

– Завтра.

– Может, и цыпленка? Джек чуть не улыбнулся.

– Я принесу тебе оленя, – повторил он. Она подозрительно прищурилась.

Мексиканка сложила толстые руки под своей внушительной грудью.

Только оказавшись на пыльной улице, Джек понял, что вышел из лачуги босиком, в одних штанах, безоружный.

Она в ярости уставилась на него. Джек поднялся на нетвердые ноги. Несмотря на похмелье, ситуация казалась ему забавной.

– Весь город говорить об этом, сеньор. Она сбежать с Кинкейдом, а вернуться с вами. Вначале бросить вас ради Кинкейда, а теперь уйти к нему. – Мексиканка рассмеялась. – Никак не выберет.

– Не надо, Вирджил! – В панике Кэндис бросилась к Кинкейду и схватила его за руку. – Он пьян. Мы просто разговаривали.

– Ладно, – сказал он. – Я принесу тебе оленя.

– Вот черт!

– О, я понимаю, Кэндис. Я прекрасно понимаю, что ты маленькое ничтожество, помешанное на предрассудках, – с отвращением бросил он, схватив ее за плечи.

– No soy estupida, senor.[5]

Черт, почему он не может перестать думать об этой бессердечной сучке?

– Прошлой ночью, – медленно, так, чтобы она поняла, начал он, – мы с тобой, – Джек указал на постель, – спали вместе?

Джек полез в карман за деньгами и обнаружил, что там пусто.

– Ждут дилижанс.

Кэндис сидела очень прямо, в напряженной позе, непохожая на себя. Она была одна.

– О нет, сеньор. Кинкейд приехать несколько дней назад за своей женой.

Интересно, как прошло их воссоединение? Проливала ли она слезы радости, что муж живехонек? Как объяснила потерю невинности? Джек мстительно понадеялся, что Кинкейд заставил ее сполна заплатить за это.

– Отойди, Кэндис.

Джек отступил, опасаясь, что Кэндис может пострадать в перестрелке. Потянувшись к поясу, он вдруг сообразил, что безоружен. У него не было даже ножа. К величайшему его сожалению, ибо ему отчаянно хотелось прикончить белого мужа Кэндис Картер.

В глазах женщины отразилось недоверие.

– Что ты мелешь? – в замешательстве спросил Джек. – Как это она могла уйти к Кинкейду? Он мертв.

Глава 39

– Кого я вижу! – протянул он с издевательской ухмылкой, остановившись перед ней. – Миссис Кинкейд собственной персоной. Собрались в путь?

Кэндис оцепенела. Как она угодила в такую жуткую западню? Но она не может рассказать правду. У нее нет выхода.

Впившись ногтями в его щеку, Кэндис тут же получила очередную затрещину и ощутила вкус крови во рту. Слезы брызнули у нее из глаз.

– Что именно, милая? – Он злобно улыбнулся. – Что ты пыталась меня убить? Или что мы не женаты? Что все, что ты здесь наболтала, – сплошная ложь?

– Они изнасиловали тебя?

– Мне очень жаль, – выдохнула Кэндис.

Кэндис закрыла глаза, испытав безмерное облегчение. Выходит, она не убила его. Она не убийца!

Кэндис даже не видела, как он занес руку, только почувствовала обжигающее прикосновение его ладони к своей щеке. Голова ее мотнулась и ударилась о спинку кровати.

– Мести. – Он снял шляпу. – И тебя. Сердце у Кэндис гулко и болезненно забилось.

Не успела она выйти, как Кэндис подскочила на постели, сообразив, что Мария и все в долине уверены, что Кинкейд – ее муж.

Кэндис закрыла глаза и прикусила губу, ощущая внутри себя его пульсирующую плоть.

Кэндис пыталась собраться с мыслями. Она сможет вернуться домой, когда надоест ему, и скажет всем, что его убили. Опять.

– Нет! Они не насилуют женщин, не то, что команчи. Со мной хорошо обращались. То есть меня не избивали, – тараторила Кэндис. – Мой похититель считал меня выгодной добычей, надеялся получить за меня много даров, выдав замуж за своего соплеменника.

– В конце концов, как твой муж, я имею на это полное право.

– Ну тогда я оставлю вас наедине, – просияла женщина.