Неукротимая красавица

– Да всякие глупости. – Кэт немного помолчала, потом сказала: – Еще несколько лет тебе нельзя будет приезжать ко мне, но когда Джейми забудет обо мне, вы с Изабеллой сможете меня навестить.

Он печально посмотрел на мать и негромко, но вполне отчетливо проговорил:

– Будь проклят Джеймс Стюарт! Гореть ему в адском огне!

Повернувшись на каблуках, он вышел из комнаты и Катриона, со щелчком закрыв футляр с драгоценностью, прежде чем последовать за ним, сказала:

– Ты, словно эхо, выразил мои собственные чувства.

На следующий день после празднования Двенадцатой ночи молодые граф и графиня Гленкирк уехали ко двору, сопровождаемые родителями новобрачной. Остальные гости тоже разъехались. Через месяц должна состояться свадьба Бесс, после чего Катриона могла покинуть страну.

Между матерью и дочерью всегда существовала некоторая напряженность в отношениях из-за лорда Ботвелла. Не посвященная в проблемы родителей, Бесс, которую отец всегда любил больше остальных детей, почти сразу же заняла его сторону. Но теперь девушка была влюблена и ее отношение к вопросам чувств смягчилось.

Катриона постоянно думала, как скажет дочери, что намерена покинуть Шотландию, однако первой с ней об этом заговорила именно Бесс, за неделю до бракосочетания:

– Однажды ты сказала, что, когда полюблю сама, мне будет проще понять твои отношении с лордом Ботвеллом. Тогда я тебе нагрубила, но теперь понимаю… Правда понимаю! Так почему ты остаешься в Шотландии? Когда король был у нас на Рождество, он так на тебя смотрел, что мне стало страшно. Ты должна уехать и разыскать дядю Френсиса, только тогда будешь в безопасности!

Катриона обняла дочь.

– Спасибо тебе, Бесс. Теперь, зная, что ты все понимаешь, я уеду с легким сердцем.

Бесс удивленно уставилась на мать и открыла было рот, намереваясь что-то сказать, но Катриона ласково прикрыла ей рот ладонью.

– Когда-нибудь Джейми тебе все расскажет, моя дорогая.

– Хорошо, мама, я поняла. – Бесс улыбнулась матери.

«Как жаль, – подумала Катриона, – что мы стали подругами только сейчас, когда я должна уезжать».

Бракосочетание Бесс Лесли и Генри Гордона прошло гораздо скромнее, чем предыдущая свадьба, присутствовали только близкие родственники. Джейми и блистательная Изабелла приехали на празднество из Эдинбурга, а два дня спустя уже сопровождали новоиспеченных молодоженов обратно на зимний сезон при королевском дворе. Накануне своего отъезда Бесс и Джейми пришли к матери попрощаться.

Джейми, высокий и стройный, до боли напомнил Катрионе его отца, когда тот был в этом возрасте, и у нее из глаз брызнули слезы. Темноволосая Бесс, лучившаяся счастьем, являла собой соединение черт обоих родителей.

– Я хочу, чтобы вы знали, – негромко произнесла Катриона, – что я очень люблю вас и буду скучать!

Они оба прильнули к ней, и Бесс начала всхлипывать.

– Нет, милая, – нежно сказала Катриона, поглаживая дочь по волосам. – Если новобрачная будет выглядеть печально, король может что-нибудь заподозрить. Будь сильной, дочь моя, и помоги мне выиграть войну, которую я веду с Джейми. Он не должен ни о чем догадаться.

Бесс немного успокоилась и спросила:

– А как же остальные?

– Я поговорю со всеми, кроме малышей. Знаю, что взваливаю на вас изрядное бремя, но, пожалуйста, приглядите за ними. Позднее, когда все уляжется, вы все сможете приехать ко мне, но сейчас я должна отправиться одна и налегке. Вы ведь понимаете почему?

Дети кивнули, Катриона поцеловала их и проводила до двери. А потом долго смотрела вслед. Чуть позже она стояла на верхней ступени главной лестницы замка, махала рукой отъезжающим и во весь голос кричала:

– До свидания весной, мои дорогие! Передайте мое почтение и любовь его величеству!

Так она стояла до тех пор, пока они не исчезли из виду, и лишь потом вернулась к себе в башню, чтобы вдоволь наплакаться в одиночестве.

На следующий день она провожала своих младших сыновей – четырнадцатилетнего Колина и Роберта двенадцати с половиной лет. Колин возвращался в Абердинский университет, а Роберт – к своим обязанностям пажа при доме графа Роутса. Накануне вечером Кэт собрала четверых детей, сообщила, что покидает Гленкирк, объяснив почему. Ее очень беспокоило, как дети воспримут ее неожиданное исчезновение, поэтому она и пошла на этот обдуманный риск. Что поступила правильно, Кэт поняла, когда ее девятилетняя дочь Мораг негромко сказала:

– Я рада, что ты уезжаешь, мама. Мне король совсем не нравится.

Десятилетняя Аманда кивнула, соглашаясь с сестрой.

– Да. И не волнуйся за нас: все будет хорошо, ведь ты позаботилась о нашем будущем. Я с радостью стану графиней Сайтен.

Катриона не смогла удержаться от смеха.

– Какая ты у меня рассудительная, кошечка.

– Когда? – спросил Роберт.

– Скоро.

Колин начал хихикать, и Кэт раздраженно спросила:

– Что здесь смешного?

– Жаль, что я еще не у Роутсов. С каким наслаждением посмотрел бы на лицо кузена Джеймса – этого распутного ханжи!

– Слава богу, а то наверняка выдал бы меня! – сказала Кэт и тут же рассмеялась. – Конелл сказал почти то же самое.