Неукротимая красавица

В последующие несколько недель желание Анжелы ди Ликоза отомстить сопернице нисколько не уменьшилось – скорее возросло. Казалось, каждая аристократическая семья в округе считала своим долгом устроить прием для новобрачных, а они с Альфредо всегда получали приглашения на такие приемы. Отказаться было немыслимо. А графиня Ботвелл быстро завоевала признание местной знати. Ее буквально превозносили: и за ее красоту, и за образованность, и за ум. Лорд Ботвелл – дамский угодник – не отходил от жены ни на шаг, и обожающие взгляды, которыми они постоянно обменивались, уже стали в обществе притчей во языцех.

Но именно взаимная привязанность супругов и навела Анжелу на мысль о совершенной мести. За прошедшие недели она узнала, что лорд Ботвелл и графиня уже много лет любили друг друга, но были в разлуке по причине обстоятельств различного свойства. Сейчас они, наконец-то соединившись, были счастливы, и Анжела ди Ликоза решила снова разобщить их – теперь навсегда. Поначалу ей пришла в голову мысль убить графиню, – но из-за того, что подозрение падет прежде всего на нее, пришлось отказаться от этой идеи. Кроме того, оставшись вдали друг от друга, супруги будут страдать гораздо больше. Когда прекрасной графине Ботвелл придется отдаваться другому мужчине, а ее муж будет знать об этом, но не сможет ничего сделать, чтобы спасти ее, боль и муки их станут непереносимыми.

Анжела посчитала свой план мести безупречным, ведь никому и в голову не придет заподозрить ее. Ее старший брат был захвачен турками, когда ему едва минуло восемнадцать. Перед тем как ему отправиться в море сражаться с пиратами Оттоманской империи, постоянно совершавшими набеги на побережье, мать-турчанка напутствовала его: «Если вдруг тебя захватят в плен, заяви, что ты из знатной семьи: сын Фатимы Маврской, дочери Ферхан-бея, которую угнали в плен двадцать лет назад. Прими ислам, как я приняла христианство, и все у тебя будет хорошо!»

Как матушка предчувствовала, так и случилось. Однако юноша не забыл наставления и последовал ее совету. Принадлежность к знатному роду избавила его от мраморных копей и даже позволила вступить в отряд янычар. Он быстро пошел в гору и со временем стал одним из самых талантливых генералов Оттоманской империи. Звали его теперь Чикала-заде-паша, он пользовался полным доверием своих начальников и мог бы при желании вернуться на родину, но решил продолжить службу. Да и на что он мог рассчитывать в Италии? Самое лучшее – это унаследовать после своего отца титул графа и в придачу к нему разваливающийся замок, поддерживать который в более-менее приличном состоянии с каждым годом становилось все дороже. Конечно, можно было бы жениться, но крупное приданое не давали за красавицами, а позволить себе обзавестись элегантной любовницей не позволяли финансы. Вот и пришлось бы ему довольствоваться местными крестьянскими девками да вдовами.

Как Чикала-заде-паша он владел великолепным дворцом на Босфоре, который обслуживала целая армия слуг, был женат на внучке Сулеймана Великолепного, а совсем недавно его к тому же назначили великим визирем султана Мухаммеда, кузена жены. Он содержал большой гарем, который заботился об удовлетворении его изысканных и разнообразных фантазий. Страстью паши были красавицы. По всему цивилизованному миру разъезжали его работорговцы и выискивали особенных, даже экзотических, женщин, которые могли бы удовлетворить аппетиты их хозяина. Его привлекала не только красота, но и внутренний мир женщины. Девственность не имела никакого значения. В его гареме были настоящие леди: женщины не только редкой красоты, но и выдающегося ума.

Анжела ди Ликоза умела смотреть правде в глаза – графиня Ботвелл была необычайно хороша. Вне всякого сомнения ее жадный до удовольствий братец очень обрадуется столь изысканному пополнению своего гарема. Не было никаких сложностей и в доставке жертвы в Стамбул – турецкий флот постоянно курсировал вдоль побережья, а Анжела знала одного из капитанов этих кораблей. Его звали Хайр-ад-дин – как адмирала, прославившегося во времена Сулеймана Великолепного. Одной из его обязанностей было доставлять послания Чикала-заде-паши его итальянским родственникам и обратно. Анжела беспрепятственно могла связаться с ним и узнать, когда судно отбывает обратно.

Несколько дней спустя в одной из неаполитанских прибрежных таверн некая крестьянка, попивая вино, сказала сидевшему напротив матросу:

– Передай Хайр-ад-дину, что мне нужно поговорить лично с ним. К юго-востоку от Амальфи есть небольшая бухта в виде полумесяца – там я и буду его ждать завтра, через час после захода солнца. Сигналом будут два горящих фонаря.

Женщина допила вино, поднялась из-за стола и, прихрамывая, покинула таверну. Тихо выругавшись себе под нос, матрос бросил на стол несколько монет и тоже ушел.