Неукротимый, как море

У Ника дико ныли виски от крепкого кофе и дыма турецкого табака, ему с трудом удавалось сосредоточиться. К тому же одолевало беспокойство насчет Саманты: четыре дня подряд он безуспешно пытался до нее дозвониться... Пожалуй, следует размять ноги. Он извинился перед шейхом и направился к информационному столу в вестибюле банка, где ему в очередной раз ответили:

– Сожалею, сэр, но ни по одному номеру никто не берет трубку.

– Этого не может быть, – нахмурился Николас. Один телефон стоял у Саманты в бунгало на Ки-Бискейн, а второй – на столе в лаборатории.

Девушка покачала головой:

– Я пробую дозвониться каждый час.

– От вас можно послать телеграмму?

– Разумеется, сэр.

Она дала ему стопку бланков, и Ник принялся писать: «Пожалуйста, немедленно перезвони...» Здесь он указал номер своей квартиры в КуинсГейт, затем номер офиса Джеймса Тичера, после чего задумался, держа ручку в воздухе и пытаясь подыскать слова, которые выразили бы его беспокойство... Увы, тщетно.

«Я тебя люблю, – наконец написал он. – Очень-очень».

После полуночного звонка Николаса, в котором он рассказал про перевозку кадмиевой нефти, Саманту Сильвер закружил водоворот событий.

Проведя серию встреч с руководством «Гринпис» и других экологических организаций в целях создания общественного резонанса в связи с новой угрозой океану, она в компании Тома Паркера прибыла в Вашингтон, где им удалось переговорить с заместителем директора управления по охлия проникнуть еще глубже натолкнулись на гранитную стену интересов крупных нефтепромышленников. Даже обычно словоохотливые источники сейчас с крайней осторожностью высказывались против новой крекингтехнологии «Амекса». Как заметил один тридцатилетний сенатор-демократ, «рука не поднимается угробить проект, который обещает на пятьдесят процентов увеличить выход ископаемого топлива».

– Мы вовсе не это хотим угробить! – вскинулась Саманта, и без того уже измотанная усталостью и досадой. – Нас не устраивает безответственный способ, которым собираются везти кадмиевую отраву по крайне важным и уязвимым морским путям!

Впрочем, когда она выступила с докладом, где описала сценарий возможных последствий для Северной Атлантики, куда хлынет миллион тонн токсичной нефти, то в глазах собеседника увидела неверие, а на губах – снисходительную улыбку, с которой обычно обращаются к слегка чокнутым.

– Господи, ну неужели так трудно иметь здравый смысл! – горько жаловалась Саманта.

Они с Томом Паркером встретились с лидерами «Гринпис» на севере и западе страны, и те пообещали помочь как словом, так и делом. Калифорнийское отделение прибегало к физическому вмешательству только в крайних случаях, как, например, когда потребовалось вклиниться на крошечном катере между русским китобоем и малыми полосатиками, которые пришли в Калифорнийский залив.

В Галвестоне они договорились с молодыми техасцами, что пикетирование завода «Амекса» начнется сразу, как только поступит подтверждение, что ультратанкер вошел в воды Мексиканского залива.

С другой стороны, ни одна из их попыток не смогла заставить «Ориент амекс» пойти на открытую конфронтацию. Нефтяной гигант попросту игнорировал приглашения выйти на радио или телевидение и опровергнуть обвинения в свой адрес. Кроме того, компания слабо реагировала и на запросы средств массовой информации. В результате Саманта обнаружила, что крайне сложно возбудить интерес к спору, в котором имеется только один участник.

Им удалось договориться об одном телевыступлении на местной техасской студии, однако в отсутствие скандала, который поднял бы рейтинги, продюсер срезал время Саманты до сорока пяти секунд, после чего попытался приударить за ней, пригласив поужинать. мало развлекательного. Никто и слыхом не слыхивал про какое-то кадмиевое загрязнение, мыс Доброй Надежды находился вообще в другом полушарии, миллион тонн звучали абстрактно, потому как этот объем невозможно себе вообразить... Не тема для обсуждения, а скука зеленая.

Словом, пресса спустила все на тормозах.

– Мы еще выкурим этих жирных амексовых котов! – гневно рычал Том Паркер. – Выведем на чистую воду! Надерем им задницу до синевы!.. Правда, для этого придется действовать через «Гринпис»...

Из самолета, вернувшего их в международный аэропорт Майами, они вышли, пошатываясь от усталости и разочарования, но готовые к дальнейшим сражениям. «Как говорится, – мрачно заметила Саманта, виляя своим расписным „шевроле“ в сутолоке городских пробок, – схватка только началась».

У нее было лишь несколько часов, чтобы привести себя в порядок и хотя бы чуть-чуть прикорнуть на лоскутном одеяле, после чего пришлось вновь мчаться в аэропорт. Предмет ее заботы, как выяснилось, уже миновал таможню и растерянно торчал посреди зала прилета.

– Привет, я Саманта Сильвер. – Она усилием воли отогнала усталость, и ее знаменитая улыбка блеснула, словно серебряный вымпел.