Неумолимая

– Конечно! Когда это мы не покупали горячий шоколад?

Мы сели на скамейку, и папочка подул в стаканчик.

– Держи, милая. – Я сделала большой глоток, и он улыбнулся. – Осторожно, а то язык обожжешь.

Но шоколад не обжег меня, и я все допила. Я протянула стаканчик папе.

– Можно еще?

– Еще? Больше не хочешь кататься?

Я покачала головой, дрожа от холода, несмотря на то, что была одета в теплое пальто и варежки.

– Пожалуйста, папочка, мне холодно.

– Как она?

– Жива, она настоящий боец. Больше ничего не могу сказать.

– Она выглядит такой смертной, такой хрупкой.

– Да, но она сильнее, чем кажется. – Прохладное прикосновение ко лбу. – Отдыхай и поправляйся, малышка.

– Мне нехорошо.

Холодная рука папочки потрогала мой лоб.

– Хм, у тебя жар. Где болит?

Я кашлянула и поморщилась.

– Горло болит, и вот тут, – прохрипела я, коснувшись груди.

Он подоткнул вокруг меня одеяло и вышел из комнаты, после чего вернулся со стаканом воды и таблетками. Я послушно приняла лекарства, жадно запив их водой.

– Еще, – выдохнула я. Мне хотелось пить, так сильно хотелось пить.

– Почему ее тело сопротивляется исцелению?

– Это кровь демона. Она отравляет ее.

– Но демон – часть ее. Как он может вредить ей?

– Нет, кровь другого демона, что была на оружии. Ее тело должно выбрать: принять ее или отвергнуть.

– Что он сделает с ней, если не убьет?

– Не могу сказать точно. Она не похожа на тех, кого мы исцеляли раньше.

– Мы можем сделать что-нибудь, чтобы помочь ей?

Вздох.

– Теперь все зависит от нее.

– Я умерла?

– Странный вопрос, милая. – В уголках зеленых глаз папы появились морщинки, когда он улыбнулся. Он похлопал по дивану рядом с собой, и я радостно свернулась в его объятиях. – Не могу поверить. Моя малышка выросла.

Я нахмурилась.

– Не понимаю. Где ты был все это время?

Он вздохнул и сжал мои плечи.

– Я никуда не уходил. Был рядом с тобой каждый день.

– Но я не могла найти тебя. Мне было одиноко, страшно, а тебя не было.

– Ты никогда не была одна, Сара. У тебя были Нейт и друзья. И сейчас есть.

Слезы обожгли мои глаза.

– Папочка, я все испортила. Лгала всем, причинила боль Нейту и моим друзьям. Наверное, теперь меня все ненавидят. От моих поступков страдают другие люди. Даже Николас. Он пытался помочь мне, а я подвела его. Неудивительно, что я умерла.

– Никто тебя не ненавидит, милая, и ты не умерла.

Я отрицательно покачала головой.

– Ты умер, и я смогу говорить с тобой, только если тоже умру.

Он поцеловал меня в макушку.

– Моя милая девочка, ты можешь говорить со мной, когда захочешь.

Я закрыла глаза и положила голову ему на плечо.

– Я скучаю по тебе, папа.

Тихий звук, похожий на звон стеклянных колокольчиков, вырвал меня из теплого кокона темноты, обволакивающего меня. Веки отяжелели, будто я проспала вечность, и когда открыла их, долго пыталась привыкнуть к яркому свету. Осмотревшись, наконец, я решила, что, должно быть, все еще сплю.