Неумолимая

Я лежала на огромной кровати с балдахином, застеленной белыми простынями из мягкого льна и одеялом из легчайшего пуха. Стены комнаты были полностью увиты благоухающими цветущими виноградными лозами, а куполообразный потолок – выполнен из витражного стекла с изображением ночного неба. Не было ни окон, ни дверей, и когда я свесилась с кровати и взглянула на пол, увидела нечто, похожее на плотно утрамбованную землю. На прикроватном столике со стеклянной столешницей слабо мерцала маленькая масляная лампа.

Я снова откинулась на мягкие подушки. «Я больше не в Канзасе».

Лозы раздвинулись, и появилась симпатичная девушка с рыжими волосами. На ней была бледно-зеленая сорочка, поверх которой была накинута серебристая сетчатая ткань, а ее нежное лицо казалось практически неземным. На первый взгляд ей было не больше десяти, но стоило ей приблизиться, и я поняла, что она – моя ровесница, возможно, немного старше.

– С возвращением, сестренка, – произнесла она нежным мелодичным голоском, который показался мне на удивление знакомым.

– Где я? – В горле пересохло, а голос охрип.

Она пошевелила рукой, и, казалось словно из ниоткуда появился стакан с прозрачной жидкостью. Вложив стакан в мои руки, она сказала:

– Пей.

Я взяла стакан и поднесла к пересохшим от жажды губам, даже не спросив, что это и как оно появилось из воздуха. Сделав первый глоток, я почувствовала чистейшую и самую освежающую воду, которую когда-либо пила. После второго глотка на языке взорвались разные оттенки вкусов, словно ароматы трав и цветов, дождя и солнца. Я как будто стояла посреди цветочного луга после весеннего ливня. Я выпила все до последней капли, а затем с надеждой опустила взгляд на стакан, желая выпить еще. Как по волшебству, стакан вновь наполнился, и я снова осушила его, пока не утолила жажду.

– Я больна?

Она нежно улыбнулась, и ее изумрудно-зеленые глаза сверкнули.

– Ты была в тяжелом состоянии. Я рада, что ты пошла на поправку.

Я изучала ее лицо. Я никогда не видела ее раньше; в этом я не сомневалась. Так почему мне казалось, что мы уже встречались?

– Я тебя знаю?

Ее смех был легким, музыкальным, и что-то всколыхнулось на задворках сознания.

– Мы встречались однажды, но я уже многие годы наблюдаю за тобой.

– Кто ты?

Вокруг нее замерцал воздух, и легкий ветерок зашевелил листья, покрывающие стены. Прямо на моих глазах девушка растворилась, превратившись в небольшой вихрь воздуха.

– Я говорила, что мы еще встретимся.

Моя рука взметнулась ко рту.

– Эйна?

Воздух шевельнулся, и передо мной снова предстала улыбающаяся девушка.

– Приятно встретиться с тобой, Сара.

– Не понимаю. Почему вы здесь и почему наблюдали за мной?

Она положила свою бледную тонкую руку на мою ладонь, лежащую на одеяле.

– Мы всегда присматриваем за своими.

За своими? Я покачала головой, прекрасно понимая чувства Алисы, упавшей в кроличью нору.

– Я не сильфа. Я – Мохири.

– Ты права. В тебе нет сил воздуха, и ты унаследовала демоническую сущность своей матери. – Эйна проворно вскочила на кровать рядом со мной и села, скрестив ноги. – Но ты унаследовала кое-что и от отца. Знаю, ты всегда хотела узнать, откуда у тебя целительная сила. Она от твоей прапрапрапрабабушки.

– Хотите сказать, что мой отец не был смертным?

Я отказывалась в это верить. Нейт был очень смертный, и папа тоже.

– О, он был смертным. Дары твоей прародительницы могут передаваться только к женщинам по ее линии. – Глаза Эйны сверкнули. – Тебе известно, что ты – ее первый потомок женского пола? Можешь представить, в каком восторге мы были, когда ты родилась.

Я с трудом успевала следить за ее словами.

– О чем вы говорите?

– Прошу прощения. В порыве своего нетерпения я только запутала тебя. Позволь объяснить.

Она взяла мою руку в свою маленькую ладошку, и я почувствовала, как во мне разливается спокойствие. Моя сила в ответ резко возросла, и я тихо выдохнула, ощутив исходящую от Эйны энергию, так похожую на мою собственную. Я словно нашла давно потерянную часть себя, о которой даже не подозревала.

– Твою прапрапрапрабабушку звали Сахине, одна из моих сестер, и ее стихией была вода. Однажды Сахине влюбилась в мужчину-человека и решила бросить эту жизнь ради жизни смертной. Иногда такое случается. – Эйна с тоской улыбнулась. – Мы грустили из-за ее ухода, но она была счастлива до конца своих дней. Я радовалась за нее.

Я потерла глаза и ощупала лоб, чтобы понять, не бредила ли я. Но лицо оказалось прохладным. «Может, меня чем-то накачали?» Как еще объяснить то, что я сейчас слышала?

– Я типа русалка или что? Потому что, если вы скажете, что у меня отрастет хвост, я слечу с катушек.

Я пошевелила под одеялом ногами, чтобы убедиться, что они все еще на месте.

Эйна звонко рассмеялась.

– Ты ундина. Не думаю, что наши кузены по достоинству оценят твои слова.

– Ундина?