Неумолимая

Старый диван выглядел одиноким без книг, что обычно захламляли его. На нем теперь лежали Оскар и Дейзи и наблюдали за мной грустными глазами, словно понимали, что я уезжала. Одна только мысль о том, что я оставляла их, причиняла сильнейшую боль, но я понятия не имела, куда уезжала. Было бы неправильно увозить их. Я знала, что Дейзи будет довольна остаться с Нейтом, но Оскар будет по мне скучать. Надеюсь, когда освоюсь в новом доме, то смогу забрать и его.

Несколько раз я поднималась на крышу и звала Харпера, но ворон так и не прилетел, а мне не хотелось уезжать не попрощавшись. Он не поймет, что случилось и почему его бросили. Я продержала окно открытым всю ночь и утро в надежде, что он появится. Мне хотелось дождаться его возвращения, но на это могут потребоваться дни. Я отсутствовала так долго, что он мог просто забыть обо мне и больше никогда не вернуться.

Даже чертят не было слышно, и я обнаружила, что скучаю по их шорохам и болтовне за стеной чердака. Я не могла поверить, что буду скучать по этим маленьким воришкам.

Я не могла как следует попрощаться с важной частью моей жизни, и каждый раз, думая о ней, у меня болело сердце. Я знала, что Реми не позволено со мной видеться, но во мне образовалась пустота, потому что не увижусь с ним в последний раз. Я хотела пойти к утесам в надежде, что встречу его там или даже оставлю ему письмо в пещере на случай, если он вернется туда когда-нибудь, но Николас сказал, что это слишком опасно, и все его поддержали. Роланд побледнел при одном только упоминании места. Единственной, кому не доставляло дискомфорта возвращаться туда, где я едва не умерла, была я сама.

– Пора.

Мы повернулись к Николасу, стоящему на последней ступеньке лестницы. Он тоже настоял остаться на ночь, поэтому в нашем обычно просторном доме прошлой ночью стало довольно тесно. Роланд и Питер этому не обрадовались, но Николас практически не беспокоил нас, позволив нам провести последнюю ночь вместе. Да и сегодня я едва видела его, потому что большую часть времени он провел, разговаривая по телефону на улице, скорее всего, договариваясь о трансфере. Я не ожидала, что он вернется так скоро, отчего мое сердце бешено заколотилось. «Я не могу этого сделать!»

Николас, должно быть, заметил мою панику.

– Я вынесу вещи. Не торопись.

Я с трудом кивнула. Как только он ушел, я повернулась к Роланду, который снова заключил меня в удушающие объятия, наверное, пытаясь наверстать все те годы, когда я отказывалась от объятий. Я переводила дыхание, когда Питер притянул меня к себе и обнял. Мы молчали, боясь слез, что грозились политься из глаз. «Мы не прощаемся», – напомнила себе, когда отстранилась от них и направилась к лестнице.

Осталось одно дело, которого я страшилась больше всего. Я нацепила на лицо маску храброй девушку и спустилась в офис Нейта, где он сидел за компьютером, притворяясь, что занят работой. Тишина в кабинете выдала его, и, когда он поднял взгляд, я заметила, что его глаза слегка покраснели. Утром мы провели несколько часов вместе, и я думала, что этого будет достаточно для прощания, но, взглянув на него сейчас, поняла, что нам всего времени мира будет мало.

– Нужно идти.

Он вздохнул.

– Знаю.

Он объехал стол, и, прежде чем успел остановиться, я обняла его руками.

– Нейт, я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. – Он держал меня, пока я плакала, а потом пока собиралась с силами, чтобы отстраниться от него. Он сжал мои ладони. – Никакие слова не облегчат нам прощание. Я просто хочу, чтобы ты знала, как сильно я горжусь тобой и как сильно гордился бы твой отец, будь он здесь. Ты прошла через такое, что сломило бы любого взрослого, поэтому я уверен: где бы ни оказалась, ты будешь в порядке. Если бы я в это не верил, то не отпустил бы тебя никуда.

Я прочистила горло.

– И ты не забудешь принимать нектар Теллона, как я тебе и говорила: по три капли каждый месяц?

Нейт не очень хорошо отреагировал, когда я флакон с темно-красной жидкостью назвала кровью Теллона, и потребовались долгие убеждения, чтобы заставить его поверить в то, что это просто нектар.

– Не забуду.

– Я позвоню, как приеду. И ты обещаешь приехать на Рождество?

– Ничто не удержит меня.

– Ловлю на слове. – Я отказывалась говорить «пока», поэтому сказала: – Скоро увидимся.

Роланд и Питер проводили меня к черному внедорожнику, припаркованному рядом с машиной Нейта.

Позади внедорожника стоял белый фургон, загруженный моими вещами. Рядом с фургоном стояли два знакомых мне Мохири, которые разговаривали с Николасом, и я заметила Криса, прислонившегося к водительской двери внедорожника.

Я повернулась, чтобы обнять своих друзей напоследок, и услышала раздавшиеся над головой карканье и шелест крыльев.

– Какого черта? – бросил Крис, и четверо Мохири мгновенно насторожились, когда ко мне приблизилась большая черная птица. Я заметила, как в руке Николаса блеснуло серебро, догадавшись, что он приготовил оружие, чтобы справиться с новой угрозой.