Неуставняк. Книга 1

Во время этой длинной команды мы, как положено, подобрали руки и подали своё тело вперёд, чтоб по команде «марш» начать бег с левой ноги. Бежать строем не слишком комфортно. Темп задают первые — перед ними простор, и скорость они выбирают самостоятельно, а внутри строя требуется определённая слаженность. От твоего бега зависит благополучие поставленной перед всеми задачи. Нельзя набегать на передних — с боков бегут соратники и твои локти не должны им мешать. Просто так, от усталости или по другой причине, остановиться невозможно — ты можешь создать ситуацию, когда тебя затопчут, как прикроватный коврик. Хуже бежать последним, строй начинает растягиваться, так как каждый создаёт себе пространство для более свободного бега. Центровые бегут с переменным усилием, давая себе отдых между маленькими рывками, и в результате вся колонна начинает сжиматься и разжиматься, как меха гармони. Поэтому задним бежать тяжелее, так как равномерности бега и тем более дыхания у них нет. Во время марша или марш-бросков назад ставят самых сильных и выносливых. Но это всё в будущем — сейчас мы смело ринулись в оздоровительный почётный круг.

Малый круг — это примерно тысяча двести метров по асфальтированной дороге вокруг спортивного ядра части. После первых ста метров строй самостоятельно вырабатывает определённый ритм бега, и твои сапоги подбивают удары всеобщего метронома, под который каждый выстраивает своё дыхание.

Часы в армию брали не все, и тем, кто их себе позволил, было несладко, так как помимо выполнения текущих обязанностей приходилось вести и хронометраж. Сначала это добавляет значимости, но она в армии — груз, который следует нести, а чем меньше вес, тем легче дело. «Физика!»

Мы честно отбили круг почёта, а в последнюю минуту даже ускорились. Кто-то сказал: «Успели!», но первые, пробежав по инерции метров двадцать, всё ещё слышали поредевший звук метронома. Вовремя добежавшие повернулись и увидели картину гибнущего крейсера. Увлёкшись бегом первого ряда, половина строя бежала, стараясь их догнать, не обращая внимания на задних, а те превратились в гармошку, которая то распускала меха, то подбирала, но последние метры всё же её растянули. Одним словом, за нашей кормой тянулся шлейф из протёкших баков, который изображали кучки слабо организованных бегунов. И если первые вложились в назначенные четыре минуты, то последние пришли с запозданием в минуту и более.

Сержант невозмутимо ждал, когда все отдышатся. После команды «Заправиться!» — команда «Становись!», и мы вновь в строю. Очень хотелось расслабиться, ведь сержант был ненастойчив, а мы почему-то тупо ему подчинились. Хотелось принимать решения, противоположные желаниям этой няни, но всеобщее подчинение одному вело тебя за всем коллективом.

— Равняйсь! Смирно! — Сержант повысил тон. — При беге в строю первая шеренга должна выбирать скорость шага так, чтоб задние шеренги могли держать строй. Время прибытия строя считается по последнему бойцу. Ясно?!

— Так точно!

— Рота! Бегом! Круг пять минут! Марш!

И вновь запущенной стрелой рота помчалась по этому кругу. Слева от нас проплывало спортивное ядро, а справа — две кирпичных казармы. Мы завернули на плац. По его правому краю выстроились в ряд величественные каштаны, за ними — живая изгородь из высокого кустарника дикой акации, отделявшей нашу часть от какой‑то другой. Казармы были похожи, как братья одного семени. Свернув с плаца налево, мы вбежали в тенистую каштановую аллею. С правой стороны от неё стояли невысокие двухэтажные каменные строения, окна которых блестели домашним теплом, обещая уют. Строений было четыре — по два с каждой стороны от Т-образного перекрёстка, дорога от которого заканчивалась в глубине аккуратненьким КПП.

Повернув в очередной раз налево, дорога вновь распадалась на две. Одна отходила от основной перпендикулярно и вела в неизведанную даль части, а вторая, уже раз освоенная, замкнулась возле курилки, где нас дожидался сержант.

На этот раз мы прибежали дружной толпой, но время было безнадёжно потеряно.

Сержант не преминул высказаться, но затем посетовал на то, что впереди нас ждёт более насыщенная программа занятий, и не стал в этот раз применять к нам карательных, точнее, воспитательных мер.

Дав отдышаться и заправиться, он повёл роту к центру спортивного ядра — к футбольному полю. Приняв форму одежды номер два, мы оставили свои новенькие повседневные кители на скамейках трибун, и, конечно, они должны были лежать, как на полках…

— Рота! В колонну по четыре! Стройся! — Памятуя преодоление почётного круга, построение было скоротечным.

— На! Ле! Во! — С каждым разом выполнение команд становилось всё чётче и чётче.

Перед нами простиралась лужайка с футбольным полем по центру. Трава на ней была подрощена и изрядно примята, только жёлтые цветочки бодро тянули свои стебельки вверх. Тёплое майское солнце, мирное высокое небо, безмятежная поляна и цветы — романтика.