Неуставняк. Книга 1

Расположение роты находилось на втором этаже казармы, который разными подъездами делила с нами третья рота. Первый этаж был поделён на сейфовое хранилище и учебные классы. Фасадом наша казарма выходила прямо на плац. Удобство небольшое, так как всегда на виду, но при выходе с плаца (то есть с каждого построения) нам не требовалось, печатая шаг, нанизывать на сапоги лишние метры до своих расположений, да и на зарядку мы всегда выбегали первыми, а это немаловажные минуты две на заправиться и привести себя в порядок.

После прохождения по плацу рота выстроилась вдоль теперь уже нашей казармы, причём там же, но правее, стояла и третья рота — места хватало всем.

Ротные отцы-командиры, пройдя плац, прямо на марше вышли из строя и проследовали в курилку. Командовать ротой остался высокий широкоплечий старший сержант срочной службы — такой холёный, довольный ариец с малозаметным акцентом и широкой улыбкой дурака.

— Значит так, бойцы, те, кто меня не знает, запомните или сделайте себе зарубку на причинном месте, — он стоял, заведя руки за спину, согнув их в локтях и скрепив ладони в замок, — меня зовут Радвила! Я старшина вашей роты, то есть четвёртой. Всем ясно?!

— Так точно!

— Согласно уставу, при отсутствии в подразделении командиров роты офицерского состава управление ротой переходит старшине роты. Всем ясно?!

— Так точно!

— Нет, видно, не всем! Не слышу единства в голосе! — Он стоял и улыбался, словно нас тут сто клоунов, а он один такой беззаботный зритель. — Всем ясно?!

— Так точно! — мы выдохнули из себя эти слова, чтоб он только стёр свой идиотский улыбон.

— Вот, теперь вижу, что ясно всем. — Но улыбка всё же осталась, и он продолжил. — Сейчас те, кто не знаком со своими командирами, познакомятся, а далее каждый взвод действует по заранее намеченному плану. Гарик, подойди ко мне!

Из строя первого и третьего взводов вышли младшие сержанты и принялись отдавать своим подразделениям команды, а наш младший сержант вялой походкой кавалериста подошёл к старшине, и они начали о чём‑то вполголоса переговариваться. Мы стояли и ждали приказаний.

На душе было тоскливо. За неполных две недели я четыре раза поменял обстановку, и каждый раз приходилось приспосабливаться, чтоб обеспечить себе достойную жизнь или существование. Как здесь? Кто эти парни, стоящие со мной в едином строю? Как я смогу себя показать? Смогут ли они оценить меня по достоинству, и смогу ли я принять их оценку?

Я неоднократно доказывал, что лидер, и мне не пристало ходить под кем-либо. Я могу быть только наверху или не будет никого! Для достижения этой цели можно тратить много времени, но моя натура подсказывает — быстр тот, кто не спешит.

…Однажды в нашей школе возродили УЧКОМ (ученический комитет). Основной задачей комитета было воздействие на отстающих учеников посредством изменения их среды обитания, то есть дома или во дворе. У меня на тот момент была пара двоек по разным предметам и кол по истории. Считая, что эти оценки поставлены незаслуженно — по этой, да и не только, причине, я их от мамы тщательно скрывал.

Сижу дома, пью чай — звонят! Открываю дверь, стоит и нагло лыбится в полном составе УЧКОМ класса.

— Чё припёрлись? — Не дожидаясь объяснений, начинаю прикрывать дверь.

— Мы не к тебе, а к твоим родителям, — заявила председатель УЧКОМА Мамина Наташа.

С ней мы учились с первого класса. Отличница, красавица, душой комсомолка и даже парторг, но уж очень похожа на мою маму в период её девичества. Я ей симпатичен, но мой статус отстающего в учёбе хулигана претит заводить со мной дружбу. А я и не настаиваю. У меня уже появилась своя любовь, и я её и не скрываю.

Мама почувствовала, что возле двери заминка, и быстрым шагом пришла с кухни.

— Саша, там кто?

— Майя Петровна, это мы, члены УЧКОМА. — Малина решила начать выполнение назначенной миссии.