«Неуставные отношения» (СИ)

— Васей, — Олеся хихикнула, — ты смотри, как он на тебя похож.

— Чем это он на меня похож?

— Глаза видел, какие любопытные? И голубые, — пояснила она с улыбкой, и уголки губ каплея дернулись в ответ. — И нос сует, куда не следует, — Леся засмеялась, заметив, что малыш уткнулся мордочкой в молоко.

— Ничего ты не понимаешь, так вкуснее! — Вася подвинулся ближе. — Ну, что сказать, добро пожаловать в семью, Василий! Куда бы нам его пока усадить? — он повертел головой в поисках лучшего места для котенка. — А то Мура придет, разорется опять, ты же знаешь, как она их не любит.

— И как их можно не любить? — Леся счастливо смотрела на Ваську, забравшего к ней на колени. Он свернулся калачиком и замурлыкал, благодаря своих новых хозяев. — Я как этот котенок, — прошептала девушка, сама не зная, зачем, — никому не нужна, совсем одна, — она опустила глаза, мысленно ругая себя за эту секундную слабость, позволившую чужому человеку заглянуть краем глаза ей в душу.

— Вот глупая, — Ионов поставил блюдце на пол и подвинулся ещё ближе, — куда же ты от нас денешься? Мы тебя никому не отдадим! Даже Бизон на булочки не променяет!

Олеся снова захихикала. Так мило, совсем по-девчачьи, будто она не боец спецназа, рискующий своей жизнью практически каждый день, а просто соседская девчонка, веселая и немного наивная, а не наученная горьким опытом и хорошенько помотанная жизнью.

— И ему ты нужна теперь, он же ждать будет.

— Мой Васька, — ласково прошептала Леся и погладила малыша за ушком.

— Мяу! — Кот засмеялся.

— Мур, блин! — Леся погладила и Ионова по голове. — Доволен, а, Котик?

— Мне бы ещё молочка-а-а…

— А ты помурлыкай, может, что и перепадет. Ой, — девушка услышала шаги за дверью, — кто-то идёт. Не бойся, малыш, — она хотела поправить шарф, которым Вася только что укрыл котенка, и их пальцы случайно переплелись, — я тебя в обиду не дам.

— И я, — тихо добавил Вася и смущенно улыбнулся, даже не подумав убрать руку.

========== «Алые паруса» (Багира) ==========

***

Она привыкла быть сильной женщиной. Просто привыкла. Сама иногда сидела и думала: «А сильная ли я?» Понимала, что нет — не сильная, слабая, обыкновенная. Но быть настоящей она не имела права. Нужно быть сильной ради своих ребят, ради своей команды, ставшей единственной семьёй.

Глупые детские мечты были похоронены под толстым слоем будничного нафталина и посыпаны сверху пылью разочарований. Алые паруса остались в потрёпанной временем книге, загадочный Грей так и не приехал, да и сама она в Ассоль не превратилась — не стала бы никогда такая девушка гоняться за преступниками, погружаться в морские пучины и стрелять лучше некоторых мужчин.

Иногда её называли стальной за глаза: не плачет, всё держит под контролем, не показывает свою боль и слабость. Нет, её, конечно, любили, она — ангел-хранитель, сердце, душа отряда. Она — их Русалка, их незаменимая и несравненная Багира, но никто не знал, как же этот ангел устал.

Иногда хотелось самого банального человеческого счастья: заботливого мужа, очаровательных детишек, домик и свободу. Свободу от обязательств, от вечных проблем, нервотрёпки, страха. Но этого не было. Мужчины были не такими, ребёнка она лишилась, а жить одной в большом доме глупо, одиноко и холодно.

В последнее время Маргарита всё чаще пыталась понять, где же её место. Неужели только здесь, в ИВЦ, рядом с кучей оборудования? Раньше таких проблем не возникало, она точно была уверена, что её место в «Тайфуне», а вот сейчас что-то пошло не так.

Отогнав свои мысли подальше, Кошкина занялась работой. Не важно, что смена закончилась полтора часа назад, дома всё равно никто не ждёт. Но они упрямо не хотели покидать голову женщины, дразнили Риту заученными наизусть цитатами и кадрами кинофильмов.

— Маргарита Степановна, что это вы на рабочем месте? Так мне скоро придётся вам за сверхурочную работу платить!

— Пригов, — Рита негромко засмеялась, — я сколько раз тебе говорила не подкрадываться сзади? Я же и треснуть могу. Не специально, чисто рефлекторно.

— Что-то я не понял, товарищ капитан третьего ранга, вы начальству угрожаете?! — Володя всё же обошёл стол и стал напротив Кошкиной. От греха подальше.

Иногда казалось, что они отражают друг друга: оба одинокие, влюблённые в свою работу, в результате чего на ней женатые и замуж вышедшие. И Рита, и Володя частенько задерживались после того, как часы отмерят окончание рабочего дня, бродили по коридорам ставшего родным здания, думая о своём. Иногда вместе пили чай с любимым конфетами женщины, которые всегда хранились у Пригова в столе, в верхнем ящике, и вели неспешные разговоры ни о чём.

— Боже упаси! Тебе разве поугрожаешь?!

— Я вообще спросить хотел. Какие у тебя планы на вечер?

— Просить прибавку к зарплате в честь вечной сверхурочной работы, — Рита усмехнулась, как показалось Пригову, как-то горько. — А что?

— У меня совершенно случайно оказались два билета в театр… Вот и получилось, что билеты есть, театр есть, а спутницы нет. Не составишь компанию старому одинокому генералу?